Я вышла из комнаты, чтобы выпить какао. Не знаю, сколько я сидела на кухне, когда вошли родители. Мать села на один из стульев, а отец, сложив руки на груди, удовлетворенно заявил:
– Он женится на тебе. Сегодня вы подадите заявление в ЗАГС, но перед этим ты возьмешь справку о своей беременности. Учитывая твое положение, ваш брак зарегистрируют через три – пять дней. А сейчас одевайся и иди в поликлинику к гинекологу. Артур зайдет за тобой в три часа.
Я молча встала и пошла за справкой. В половине четвертого приняли наше заявление и назначили день и время регистрации – 4 сентября. Мы с Артуром ни о чем не разговаривали и вели себя, словно чужие, а расходясь по домам, даже не попрощались.
До регистрации брака мы с ним не виделись. Я из гордости ему не звонила, а он, наверное, из-за злости на меня. В назначенный день я и отец поехали в ЗАГС. До регистрации оставалось двадцать минут. Мы сели в зале ожидания, но мне было неспокойно. Внутри снежным комом нарастала тревога. Я в напряжении следила за часами, которые висели на стене напротив нас.
Когда минутная стрелка миновала одиннадцать часов, я почему-то явственно осознала, что Артур не придет. Прошло десять минут, двадцать, тридцать, но его не было.
– Он не придет, – сказала я отцу, поднимаясь со стула.
– Я его в порошок сотру, – взревел он и кинулся к дверям.
– Папа, остановись, – закричала я. – Он не стоит того. Не губи свою и мамы жизни.
Но отец, не оборачиваясь, только махнул рукой – и скрылся за дверью. Я бросилась за ним.
Когда я выскочила из здания, он уже садился в автомобиль. Я боялась непоправимых последствий.
Я бежала по ступенькам к нему, не глядя под ноги – и споткнулась. Упала навзничь почти у основания. Боль была настолько острой, что потеряла сознание. Пришла в себя сутки спустя в больнице. Опустив руку на живот, поняла, что ребенка уже нет. Выжить на таком сроке он не мог. Моя шея была упакована в корсет. Голова, подбородок и челюсть очень болели.
Беседа с врачом ничего нового к тому, о чем я уже догадалась, не добавила. В больнице пролежала три недели. Мама и отец приходили редко, поскольку знали, что я иду на поправку.
После больницы у меня с родителями состоялся серьезный разговор. Они попросили, чтобы я перевелась в университет другого города, нашла себе там жилье и приезжала к ним как можно реже, поскольку так им будет легче пережить позор.