Получается, что даже у здравомыслящих людей при рождении и увядании разные реальности жизни. Так какую реальность тогда считать виртуальной? Для пожилых людей – это реальность младенцев и детей раннего возраста, а для самих детей – это реальность стариков. А то, что сегодня мы принимаем за виртуальную реальность из сказок и наших фантазий, нечто иное.
Скорее всего, одной нормы реальности нет. Поэтому воображаемый мир Анечки был для нее совершенно реальным, а не галлюциногенным или же связанным с множественной личностью.
23 мая 2021
(утро)
Заглядываю в свои записи, которые старалась вести по мере возможности, иногда ежедневно, в попытках рассказать об Анечкиных друзьях. В моей тетради они оживают, я слышу их голоса вместе с ее голосом, вспоминаю различные ситуации их появления, дружбы, признания в любви, а иногда обиды и разочарования.
Невольно воскрешается та странная жизнь мамы, что протекала на моих глазах на протяжении почти шести лет ее болезни. Странная для меня, но очень интересная и насыщенная для нее. Анечка перешагнула через порог своей прежней добольничной реальности, перейдя в новую, как, открыв парадные двери, выходишь из молчащего подъезда на переполненную людьми говорящую улицу, окунаясь в совсем другой мир. И мне довелось жить рядом с этим новым для нее миром, без критики и навязывания своих советов, ограничившись ролью наблюдателя.
25 мая 2021
(утро)
Этот новый для нее мир был удивительно самобытным. В нем быстро решались житейские вопросы, не прекращались беседы, творилось добро. Крайне редко кто-то вызывал у хозяйки агрессивные реакции, но они распространялись лишь на плохих людей. Несколько раз агрессия была направлена на меня. Всего несколько раз за эти неполные шесть лет. Тем более что виновата была я сама, делая болезненные уколы, перебивая ее разговоры вопросами, мешающими ей выразить мысли. В эти минуты она не понимала, кто я, не узнавала, отрешенно смотря на меня. Да, я, наверное, подрывала ее авторитет перед теми, с кем она разговаривала.
Но тогда я просто не понимала этого. Я и сейчас многое не пойму. Не могу сказать, что до рокового инфаркта она была выраженным экстравертом. Она любила общаться с людьми, без подобной любви нельзя быть хорошим врачом. Когда мы вместе с ней шли по улице, ее, начиная с самого моего детства, постоянно останавливали бывшие больные. Сколько благодарностей выпало на ее долю – вряд ли столько раз вызывают на бис своих кумиров. Просто это оставалось в тени. СМИ подобное не интересует.