– Рейн… – Харт вошел в комнату, когда Энди зашили. – Как она?
– Сказали, ничего страшного, – глухо отозвался я. – Зашили рваную рану между лопаток.
– Понятно…
– С ней что-то не то, – процедил.
– С моей то же самое, – огорошил он меня. – Мы особо не распространяемся…
– Что? – обернулся к нему.
– Они оборачиваются в ответ на гормональный всплеск и душевный надлом, – устало начал объяснять он. А я даже не поблагодарил, что Харт примчался ко мне ночью. – Когда я присвоил Донну, она начала оборачиваться. Ужас в том, что она не помнит ничего. Сознание в такие моменты спит.
Я слушал, не веря ушам:
– И как вы теперь?
– Гуляем по утрам, – пожал он плечами. – Потихоньку адаптируется… Самое страшное было, когда меня забрали, и она осталась одна. Зверь в таком состоянии мог натворить что угодно, потому что Донна уже хотела остаться, несмотря на мои обещания. Но она справилась. – Харт помолчал, давая мне время усвоить. – Это тяжело для нее, Брайт. Ей понадобится поддержка. Твоя.
Я еле протолкнул ком в горле, замирая внутри и снаружи. Осознание собственной самонадеянности парализовало. И как Виммеру удается пользовать всех безнаказанно? То, что происходило между мной и Энди, не укладывалось в голове даже у меня, хотя я был уверен, что готов нести ответственность за случайные жертвы. Как так выходило, что, находясь рядом, я только увеличивал количество шрамов на ее теле вместо того, чтобы оградить ее от опасности?
– Она бросилась на меня, – покачал я головой, болезненно хмурясь.
– Ты ее пугаешь. Надо что-то менять…
– А ты что поменял? – посмотрел прокурору в глаза.
– Я договорился. Обещал, что отпущу.
– Правда? – удивился я, усмехнувшись.
– Делать было нечего – Донна ненавидела меня за наш первый раз и за то, что не предоставил выбора. Я не мог так продолжать.
– Отпустил бы?
– Я не знаю. – Он вздохнул. – Но она в это верила. А ее вера – все, что у меня оставалось. Надо с чего-то начинать, Брайт.
Врач показал из зала знаком, что они закончили.
– Я прикажу отвести тебя в камеру и верну ее тебе, – сообщил Харт и направился к выходу.
* * *
Проснуться удалось не сразу. Тело в первый вдох намекнуло, что пока спала, мной кто-то отбил какой-то особенно острый угол. Между лопатками прострелило болью, мышцы возопили с требованием оставить их в покое и не напрягать вовсе, а вместо вздоха с губ сорвался стон, и я перевернулась на спину.