– Ну, это другое дело, – ворчливо заметил Плетнёв после небольшой паузы, – как, Дима, будешь с ней петь?
Стасов пристально оглядел Ксюшу, как ей показалось – с головы до ног, и ответил:
– За неимением гербовой пишем на простой. Вам нужно репетировать с Геннадием Борисовичем каждый день.
Ксюша заволновалась и затеребила мочку уха, подсознательно чувствуя, что своими словами Стасов дал добро на пение с ним дуэтом.
– Конечно, я с радостью, – ответила она, улыбнувшись. Но Дмитрий не ответил на улыбку, а как-то странно посмотрел на её руку возле уха, буркнул "хорошо" и стремительно вышел. Ксюша растерялась.
– Я что-то не так сказала?
– Девушка, не забивайте себе голову чужим настроением и поведением, – устало ответил Плетнёв, – как вас зовут, кстати?
– Ксения Александровна Пономарёва.
– Приходите каждый день сюда к часу дня, будем оттачивать ваше мастерство, чтобы не сильно была видна разница между Дмитрием Алексеевичем и вами. Вам понятно?
– Да, я могу идти?
– Идите, идите, учите партию, исправляйте произношение – ваш итальянский не выдерживает критики.
То ли ветер был холодный, то ли щёки её слишком горели, Ксюша не знала. Она стояла на палубе и думала о прошедшей репетиции: мужчины показались ей надменными и не очень вежливыми, но всё-таки с ней занимались. Неужели сегодня началась её карьера?
Следующая репетиция прошла без Стасова. Ксения весь вечер посвятила итальянскому произношению, и, довольная собой, пришла к Плетнёву на следующую репетицию. Но тому показалось мало её стараний.
– А вы понимаете, о чём поёте? – задал он неожиданный вопрос после того, как она спела первую фразу.
– В общих чертах, конечно, – пролепетала Ксюша.
– О, молодые халтурщики, солист должен знать итальянский, как родной. Прочитайте вслух первое предложение.
– Morrò – ma prima in grazia, deh! mi consenti almeno l’unico figlio mio avvincere al mio seno e se alla moglie nieghi quest’ultimo favor,
– Прекрасно, а теперь переведите.
– "Умру, но позвольте мне увидеться с сыном", – так, кажется, – прошептала она.
– А вот и нет, – въедливо ответил Плетнёв, – она обращается к мужу, словно к Богу, а потому произносит слова "из милости", "не отвергай мольбы", "позволь"… Понимаете разницу между вашим почти юридическим текстом и тем чувством, которое Амалия вкладывает в свои слова? Давайте ещё раз.