Говорят, время лечит, а некоторым даёт мудрые советы, …и это – сущая правда. Хоть Паня мгновенно и постарела в своём горе, и её дальнейший облик почти не менялся, но она приняла для себя верные условия своего дальнейшего существования. Не стремясь, во что бы то ни стало, поскорее соединиться со своим сыном на небесах, она превратила его в настоящего ангела на земле и поселила его, как божество, в своей душе и сердце. Она каждое утро просыпается со своим Ванечкой, днём вместе с ним делает кое-какие дела, вечером смотрит телевизор со своим божеством и засыпает, никогда не забывая желать ему спокойной ночи. Кто-то подумает, что это помешательство, но ничего подобного. Баба Паня нормальная во всех отношениях старушка восьмидесяти лет, с крепким разумом, правда, она зачастую ворчливая и чем-то недовольная, но иногда охотная до разговоров и, случается даже, острая на язык. Может зацепить так, что мало не покажется.
В комнате бабы Пани на угловой полочке стоят неизменные иконы, рядом тонкие свечи, на старом комоде лежит молитвенник и библия. Собираясь силами, она два раза в месяц отправляется в церковь, но за тридцать лет так и не смогла подавить в себе сомнения и неуверенность, ощущая себя неспособной ученицей в этой духовной грамоте. Батюшка много раз проводил с ней монотонные беседы с разъяснениями, но до сердца его слова о Спасителе не доходили, потому что оно было занято. «А что, разве я не верю в Бога? – спрашивала себя Паня и тут же отвечала: – Конечно, верю. А как иначе? А, может быть, вера в Бога, рождённая горем, и не нуждается в религии, – думала Паня, но всё равно продолжала ходить в церковь.
Особой дружбы баба Паня ни с кем из соседей не заводила. На равных общается со Светкой Зиновьевой, поскольку живут бок о бок уже тысячу лет, не плохо ладит с Людкой Добротовой, потому что от той гадости никакой не ждёшь, и с симпатией относится к Валентину, который проживает на втором этаже над ней. Но об этом мужчине пойдёт свой отдельный разговор, а пока, баба Паня навалила из шкафов на кровать, словно угольную насыпь, все свои одежды и выбирала подходящие тёплые вещи для наступающего прохладного сезона. Не будем её отвлекать и поднимемся на второй этаж.
Цифра тринадцать на двери всегда вызывает неприятные ощущения, и даже если кому-то, по какой-то причине следует войти в эту дверь, то он, по крайней мере, не спешит этого делать. Что это? Инстинкт самосохранения, привитый древним суеверием? Тогда и мы не станем торопиться. Хочется взять маленькую паузу и отвлечь себя каким-нибудь произвольным свободным размышлением. Ну, например: кто сказал, что любовь надо заслужить или завоевать? Наверное, военный, который привык к тяготам и которому просто так ничего не даётся, даже отпуск. Возможно, какая-нибудь актриса или, допустим, продавец цветов возразит ему тут же и скажет, что от любви порой невозможно сбежать, куда уж гонятся за ней, – какое-то странное и бессмысленное дело. Кто-то сравнивает любовь с воздухом, отмеряя её долгожданными глубокими вдохами, от которых кружится голова. Кто-то считает её незримым пламенем в человеческой груди, готовым в любой момент вырваться наружу и растопить любые льды. Так или иначе, всё это поэтично, красиво, романтично и изящно, и будут слагаться песни о любви из века в век, как о непостижимом явлении. Но что делать с теми, кому любовь вообще не нужна? Кто тщательно разобрался в возможностях своей души, проанализировал объём своих эмоций, чувств и понял, что для другого человека, их тратить не стоит. Но этот человек боится даже задуматься, в чём тогда вообще смысл жизни.