Вдруг на кафедру впорхнула девушка в алой шёлковой блузке и заговорила о чеховской драматургии с таким воодушевлением, что все невольно заулыбались. «Оказывается, молодёжь всё-таки идёт в чеховедение, – обрадовалась Ирина Владимировна. – Ведь ей лет двадцать пять, не больше. Да ещё такая красавица! И какой вкус – любой нашей так называемой “стильной” дизайнерше сто очков вперёд даст. Только на что она живёт? Наверное, родители помогают».
«Надежда Савельева», – прочитала Ирина Владимировна в программе. Кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник театроведческого института. «Надо же, такие институты ещё сохранились, – удивилась Ирина Владимировна. – А этой Савельевой, пожалуй, все тридцать, а то и тридцать пять. Ну конечно, вон и обручальное кольцо на пальце. Значит, муж богатый и может позволить супруге заниматься театроведением. Что ж, слава Богу!»
Когда Надежда Савельева стала отвечать на вопросы, Ирина Владимировна уже не сомневалась, что они ровесницы – сорок пять, никак не меньше. Но до чего же великолепно женщина выглядит! Вот пример для подражания, а то мы всё ноем и ноем. Ах да, легко сказать, ведь не у каждой богатый муж!
В перерыве Ирина Владимировна спросила у своей знакомой о Надежде Савельевой. Оказалось, что Наденьке, как её называла приятельница Ирины Владимировны, недавно исполнилось пятьдесят пять лет, она сейчас оформляет пенсию. Наденька никогда не была замужем, всю жизнь жила с мамой и только полтора месяца назад вышла замуж за одного профессора, старше её на двадцать лет. Познакомились совершенно случайно тоже на какой-то конференции, но он не чеховед, а филолог-лингвист. Теперь не расстаются, она ходит с ним на его конференции, а он, если не занят в университете, на её…
Последние слова знакомая произносила, понизив голос: к ним подходила Наденька.
– Мне чрезвычайно понравился ваш доклад, – доверительно сказала Наденька Ирине Владимировне, – очень, очень интересно, и даже мой муж его отметил. Мишуня, иди к нам! Позвольте представить, мой муж Михаил Петрович Савельев.
Михаил Петрович оказался обрюзгшим коротконогим стариком с редкими космами желтовато-седых волос, неопрятно лежавшими на воротнике нового, модного, но неловко сидящего костюма. Его внешность можно было бы назвать неприятной и даже отталкивающей, если бы не умный, добрый и внимательный взгляд.