Я обнаружил блестящие пуговицы сразу после репетиции. Маме пришлось их пришивать для меня. Их было более тридцати; они полностью не умещались на моем жилете.
Днем мне принесли шляпу с белым пером. Она была выставлена в окно как реклама и сделала свое дело.
Мне нужно было приготовиться за четверть часа до начала выступления.
Жена директора встретила меня с сияющим лицом, потому что зрительный зал был уже настолько заполнен, что несколько «коробок», были быстро поставлены впереди по цене десять центов за место. Их тоже быстро продали.
Отец, мать и бабушка получили бесплатные места.
В тот день я был очень ценным ребенком. Это отношение вокруг меня распространилось настолько, что жена режиссера почувствовала желание положить мне пять новых пенни в правый карман брюк, перед открытием занавеса. Это значительно повысило мою уверенность и мой творческий энтузиазм.
И вот они, великие, возвышенные моменты моего дебюта на первой сцене.
События первого действия происходили в Мадриде. Я не имел к этому никакого отношения. Я сидел в гримерной и слушал, что говорят на сцене. Меня позвали туда.
Я пристегнул барабан, надел шляпу с перьями и отправился к своим пейзанам.
Дон Фернандо и Донна Клара вместе с остальными стояли на сцене.
Пристав замка Педро, который должен был подать мне сигнал, прислонился к заднему фону. Он увидел, как я иду таким энергичным шагом, и отчего-то решил, что я направляюсь прямо на подиум. Поэтому он быстро поднял правую руку, чтобы этого не допустить.
Но я воспринял это, разумеется, как знак поддержки, хотя цыган еще не было позади меня, и начал свою барабанную дробь, маршируя по сцене кругами.
Дон Фернандо и Донна Клара застыли в шоке.
«Мошенник!» – крикнул судебный пристав, когда я проходил мимо него. Он возник из-за заднего фона, чтобы ухватить меня и утянуть, но я уже прошел мимо него.
На каждом шагу мне жестами велели остановиться и уйти; но я настаивал на том, о чем договорились прежде, а именно три прохода по сцене.
«Мошенник!» – закричал судебный исполнитель, когда я проходил мимо него во второй раз, и сделал это так громко, что, несмотря на барабанную дробь, его можно было слышно по всему залу.
Оттуда ответили громким смехом, но я уже начал свой третий раунд.
«Браво, браво!» – раздавались аплодисменты и крики публики.