Том рассказал о той части Лондона, в которой он вырос, о тихом месте в сельской местности.
– Я бы хотел показать тебе родной городок.
Мы молчали, и я так явственно представила себя в той части света под промозглым ветром, пытающимся разогнать плотный утренний туман. Запахи фермерских хозяйств и близлежащих лесов смешивались в особенную атмосферу туманного Альбиона. Помню, еще в школе изучала карту Лондона и подумала, что наш город такой маленький и уютный по сравнению с ним. Все эти развязки и зоны создавали впечатление не столицы, а целой области. Хотя система электричек была мне хорошо знакома, как жителю пригородного Пушкина.
– Мне бы очень этого хотелось.
– Люблю возвращаться туда за тишиной и покоем.
– Понимаю. Я сама росла в доме за городом. Мы растили яблони, сливы и все, что могло уродиться, если лето было достаточно жарким.
– Это так мило.
– Дом стоял рядом с федеральной трассой, так что воздух не так чист, как бы хотелось, но все же свежее, чем в большом городе. Помню, очень боялась переезжать в квартиру, где соседи со всех сторон. А вдруг им бы что-то не понравилось: музыка слишком громкая, дети слишком шумные.
– Могу представить, – улыбаясь кивал он.
– Всегда хотела петь, но очень боялась, что кто-то услышит, как у меня не получается.
– О, ты поешь?
– Да. Я наконец-то пою, – на выдохе ответила я.
– Столько горечи в голосе. Сложный путь?
– Не сказала бы, что «сложный». Но каждый раз приходилось обходить препятствия, находить связи и много работать. На это ушло столько времени, что я готова была бросить, но вот еще один шаг делал меня ближе к мечте.
– Споешь? – попросил он.
– Сейчас?! – запаниковала я.
– Да, прямо сейчас, – сказал он и повернулся ко мне лицом. – Не похоже, что мы расстанемся в ближайшее время. Так что…
– Только не суди строго.
– Ни в коем случае! – сказал он, выпучив глаза, а затем улыбнулся (и мне показалось, с нежностью посмотрел на меня).
Эта песня полилась сама собой, мне даже не пришлось долго перебирать в голове собственный репертуар.
Раненная птица разучилась летать.
Ей ото всех бы скрыться и помечтать,
Ей б расправить крылья и за горизонт.
Мечты покрылись пылью, но появился он
И научил ее любить, гордо голову держать,
Он показал ей жизнь, чтобы больше не дрожать,
И лишь расправив крылья, стоит пройти,
Оставьте сожаленья, вам по пути –