И оно того стоило. На соревнованиях впервые в истории земной космонавтики должны были присутствовать Зеркальные.
Мухачёв поднёс пальцы к вискам – и не заметил этого жеста.
Был не здесь.
Он и должен был быть не здесь. Точнее, одновременно здесь и в Пространстве. Технику этому так и не научили. Такое мог только человек. Не всякий. Тех, кто мог, называли Астропатами.
Лена Монько заметила жест Мухачёва. В её обязанности как раз и входило внимательно на него смотреть и замечать всё необычное. Буквально всё – по условиям службы Мухачёв был одет в облегающий костюм, термостойкий, защищавший от дискомфортных соприкосновений с твёрдыми предметами, поддерживавший оптимальный газо- и влагообмен, но совершенно прозрачный. Кроме плавок. Дань старинной условности, способ сделать их с Леной работу взаимно комфортной. Прозрачность давала возможность отслеживания сосудистых реакций, вздыбливания атавистического пуха, непроизвольных сокращений мышц и других отличий от фонового состояния.
Здесь, на посту слежения, в гермошлеме или термоподшлемнике надобности не было. Поэтому Мухачёв тёр виски пальцами. Кожа о кожу. Легче не становилось. Голову наполняло биение словно бы большой птицы в клетке. Она кричала, крик осаждал уши изнутри, перед глазами летали пёрышки, строчили целые периоды знаков. Непонятных.
Уставные требования той же службы запрещали Лене привлекать внимание астропата при обнаружении им необычного поведения. Видеорегистрация – в видимом, инфракрасном, радиодиапазоне, и только потом обмен сигналами. Под запись.
Тонкие смуглые пальцы с аккуратными ногтями – щёлк. Щёлк. Записано. Теперь можно. Включила микрофон.
– Серёж, голова болит?
Они много лет работали вместе. Сейчас, когда были экипажем «астропат-регистратор». Раньше, когда он был техником «Запланетной», а она диспетчером. В студенческой юности, когда были парой невесоров, то есть акробатов-танцоров в невесомости. И сейчас, когда его отделяла от неё тонкая ударопрочная преграда, они тоже были вместе. Разобщённость тел не мешала почти полной слиянности сознаний.
– Н…нет, – очнулся он, – как бы птица бьётся…
Как можно точнее описать словесно любые необычные ощущения – было одной из уставных обязанностей астропата. Так верстались карты и таблицы влияний. Уже были внесены в анналы науки открытия вспышек сверхновых, плазмоидов, полей помех – именно основанные на астропатии. Чутьё сверхчувствительных людей шло впереди конструкций точных приборов, направляя инженерную мысль.