Я пожал плечами.
Говорят, они создали нечто вроде ядерного центра. В Пактии9. Там работают иракцы, кое-кто из китайцев, корейцы. Достаточных ресурсов для ядерного производства, конечно, нет, а вот сборка небольших боезарядов из готовых полуфабрикатов…
Вы просто ужас какой-то рассказываете! – закудахтал голландец. Не дай бог, они и ракеты достанут!
Разговор продолжался минут двадцать, за это время можно было хорошо поджариться. Алан и Терри вернулись на прием, где все предавались обжорству, пьянству и банальному трепу. А я сказал, что устал и пойду к себе. Ополоснулся ‒ к пакистанскому «душу» давно привык ‒ и лег спать.
Проснулся ровно в час, оделся, захватил сумку с цифровой видеокамерой и вышел наружу. Вокруг было пустынно, коктейль закончился, гости разбрелись по своим комнатам. Перелет, жаркий день, вечернее возлияние не могли не утомить. Мертвое царство. Все спали, как сурки. Впрочем, нет, не все.
План базы я выучил заранее и легко отыскал пятый самолетный ангар. Там меня ожидал Рашид Усмани – лейтенант пакистанских ВВС. Он оказывал нам разные несложные услуги и получал за это неплохие деньги. Это Усмани выяснил время и место передачи «хатфа». Три часа утра, на окраине деревушки Билья Мина.
Я вошел внутрь, прислонился к стене из гофрированного металла, вытер пот со лба, выудил из кармана крепчайшие «Голден лив», чиркнул спичкой. В полумраке обозначились контуры самолета.
‒ Предпочитаете пакистанские? ‒ из глубины ангара выплыла фигура Усмани. ‒ Для иностранца необычно. По сравнению с ними солдатский «кэмел» ‒ детская забава.
‒ «Кэмел» без фильтра уже нигде не купишь, вот и курю «Голден лив». Иногда мне кажется, что я стал почти пакистанцем. ‒ Как говорят остроумцы, в этой шутке была доля шутки.
Учебный «Мушак», не без гордости заметил Усмани, кивнув на самолет. ‒ Отличная машина. Пакистанская, ничего китайского.
Я изобразил восторг. Лейтенант расплылся в улыбке и поторопил меня: «Пора, время не ждет».
Но хотелось докурить и поделиться своими сомнениями.
‒ Как-то все слишком гладко… Тебе не кажется странным? Зачем всё привязывать к этому празднику? Нагнали дипломатов, корреспондентов… Ведь можно было сделать втихую. Шито-крыто. Такое чувство, будто меня подставляют. Спокойно гуляю по режимному объекту, никто не «пасёт», вот сейчас сяду к тебе в машину, нас выпустят с территории базы, и мы так же спокойно поедем к месту спецоперации, совершенно тайной, о которой не дай бог, кто узнает… Будет ой-ёй-ёй. Может, объяснишь? Скажи, что я не прав.