Заметив мое легкое замешательство, Кедо связал это с видами исполинского шкафа, по-прежнему глазеющего на нас из спальной комнаты.
– Не представляешь, сколько я потратил на его поиски. Объездил половину города, проштудировал сотни объявлений. Может быть выпьем? – я дал согласие, Кедо полез в холодильник, продолжая. – по итогу нашел старую пару, которая планирует переезжать на юг и распродает все свое имущество, начиная от халатов, заканчивая техникой и мебелью. Знаю, сейчас ты начнешь его критиковать, так как тебе все новое подавай, но ты должен помнить, что через пару лет я планирую уезжать в столицу, поэтому не вижу смысла во вкладывании огромных сумм в обустройство квартиры, которая потом пойдет на сдачу в аренду.
Я хмыкнул. Для меня было очевидным, что Кедо никогда не покинет этого богом забытого города, как, впрочем, и я. Да и все мое окружение в целом, если быть откровенным. У него оставались шансы на подобный исход событий, когда он мотался с одного арендованного жилища к другому, но заполучив в руки собственное жилье, полностью оформленное на него, – он самолично отрекался от покровительства Гермеса в области путешествий, однако все еще оставаясь его верным учеником по теме торговли и денежных отношений. Та цель по побегу из Ч., которую он поставил себе в шестнадцать лет, увидев смерть родного дяди от передозировки, беспробудные запои его бабушки по материнской линии и мрачные перспективы своих двоюродных братьев, была изначально ложным путем. Сгоряча обвинив во всем город, не дающий перспектив, убивающий любую живую плоть выбросами с рядами стоящих заводов, повсеместной агрессией и общим упадком, он для собственного успокоения создал себе туманного врага номер один, стоящего за всеми злоключениями, произошедшими с его не столь дальними родственниками. Подсознательно он уже должен был прийти к открытию, что все это не связано со злыми реалиями. Любой город, воздвигнутый человеком, будь то Ч. или Манчестер, всегда ломал, измельчая каждый хрящик своими остро наточенными лопастями турбины, слабого человека. Кедо повезло, он был создан из другого материала, по крепости сравнимого с карбидом кремния. Всасывая подобных созданий, лопасти городской перерабатывающей машины гнутся, и, предприняв еще несколько попыток по уничтожению, выплевывают их, оставляя наедине с собой. Ему бы было неплохо полностью осознать это пораньше, но я не буду удивлен, если истина дойдет до него в кресле-качалке, когда на его коленях будет сидеть один из десятерых правнуков.