Он пожал плечами.
– Мне надоел холод. – Он посмотрел в глаза Силкасу. – Она тоже была Древним элейнтом?
– Да, первые несколько поколений одиночников относят к Древним. Тиамова кровь тогда еще не была разбавлена. Впрочем, так продолжалось недолго.
– Силкас, а в этом мире есть другие вроде тебя?
– Древние?.. Да, несколько, – ответил он, поколебавшись.
– А что они будут делать, когда грянет Буря?
– Не знаю. Но нас – тех, кто не был заперт внутри Старвальд Демелейна, – объединяет стремление к свободе и независимости.
– То есть они будут сражаться как ты.
– Возможно.
– Тогда почему я не могу сражаться рядом с тобой?
– Если мне придется защищать не только себя, но и тебя… скорее всего, я не справлюсь ни с тем, ни с другим.
– Но я сын Менандор…
– Да, и притом могучий. Но тебе не хватает самоконтроля. Если кто-то из Древних распознает, кто ты есть, он поработит твой разум.
– Представь, каким могущественным стал бы ты, Силкас, если бы проделал со мной такое.
– Теперь ты понимаешь, почему в пылу схватки драконы так часто предают друг друга. Мы нападаем на союзников из страха – пока они не напали на нас первыми. Даже в Бурю Древние не будут доверять равным, а окружат себя сонмом рабов, чтобы защититься от предательства.
– Какой ужасный подход к жизни.
– Ты не понимаешь. Мы не просто кровь от крови хаоса; мы жаждем вскипеть. Элейнты наслаждаются анархией, свержением королевств среди Башен, истреблением побежденных и невинных. Вид пламени на горизонте и стервятников энкар’л, кружащих над усеянным трупами полем, радует наше сердце, как ничто иное.
– И все это принесет с собой Буря?
Силкас Руин кивнул.
– Кто же сможет их остановить?
– Мои другие мечи, что рядом с твоим топчаном, Риадд Элейс. Это благородное оружие, хоть и порой несносное.
– Кто сможет их остановить?
– Поживем – увидим.
– И сколько я должен здесь ждать?
Взгляд Силкаса Руина был по-змеиному спокоен.
– Пока не поймешь, что пора уходить. Всего доброго, Риадд. Кто знает, может, мы еще встретимся. Когда снова увидишь отца, обязательно передай ему, что я сделал как обещал. – Помолчав, он добавил: – И скажи еще, что тогда с Кубышкой я поступил… поспешно. И за то я искренне прошу прощения.
– Это Олар Этил?
– Что? – переспросил Силкас, сощурившись.
– Ты ее собираешься убить?
– С чего вдруг?
– За то, что она сказала.