Парочка ожила. Снова Нюрка заохала. С натурной реальности замечательно приободрился. Когда те встали, Саньке сразу о вахте напомнил:
– Соображай на скорости. Некогда антимонию разводить.
С восьми твоя.
Грубый простак витязем подпоясался – и к выходу. Нюра семенила за нами до калитки. Всё так же извинительно старалась заглянуть в глаза.
– Приходите. Оксана вам понравится. Давече заметила: имя прочитали. Порча это. Бабы со зла в лагере насильно накололи. Вовсе не так меня зовут.
Остановилась жалкой, потерявшей себя. Слова утешения, каюсь, погордился, не обронил. А с Саньки вообще никакого спроса.
Опять почавкали по грязи, больше всего радуясь свету. К этому примешивалось великолепное ощущение – живой!
Катили на первом, почти пустом, автобусе. Не удержался – спросил Александера:
– Ничего тебе там не показалось?
– Ить ведь. Один раз проснулся, почудилось, зайти, што ль кто должен. Вспомнил про поленья у печки. Не впервой – отобьюся. Тут Нюрка навалилась сиськами. Снова досып.
Каков счастливец! О своём же смолчал.
Палец с гулятельной ночи сразу зажил. Что же выходит? Неужели… Развивать дальше мысль становилось как-то не по себе. Про близость с ведьмочкой никому не рассказывал, заранее зная: обхохочут. Думалось и так и этак. Откуда они во всей красе Гоголю были ведомы? В таких ли местах только им водиться? Решил отложить умствования до зрелых лет…
В море – будто всё заново. Гитару настроил. Сыграть попробовал. Пострадавший палец срывался со струн. Прижимать их как положено ему уже нечем. Ладно. Сойдёт брякать за печкой.
Распахнул рундук – запах кислый. Ба! Отборные лимончики, кои хотел посылкой старикам отправить. Времени не нашёл. Честнее сказать – забыл. Через иллюминатор от гнилья избавился. Раздосадовав на себя, захотел на сукиного сына посмотреть. Зеркало показало обычный вид с ушами.
Всё равно сукин. Причесался и вышел в почти такие же виноватые люди. Курилка обсуждала херсонскую стоянку, поминутно взрываясь смехом. На той весёлой волне душа пришла в равновесие. Да тем и утешилась.
Догляд Ерёмина, ретивого третьего штурманца, застал врасплох. Списали меня с матросом Морозовым за ночную самоволку в Болгарии. Так засыпаться! Невезуха полнейшая. Забавно: у капитана фамилия Запорожец. В вольном переводе: гуляй не хочу. Где связь причинная? Да на виду лежит диванной подушкой.