– Теперь не прозевай съезд на А-10, – с ленцой указывал инструктор. – На окружной нам делать нечего.
В самом деле, по кольцевой навстречу сонно тащились фуры, везя в столицу вино, фрукты и сыры. Обратно они весело бежали налегке. Транспондер пискнул, отдавая заработанные евро. Анна увеличила скорость, оставляя позади однообразные окраинные многоэтажки и редкую зелень.
Свернув на трассу Париж – Бордо и удовлетворившись ее пустотой, девушка чуть повернулась к Эмманюэлю и прищурилась:
– И зачем мы здесь?
– Чтобы ты почувствовала скорость, Аннет.
Она хмыкнула.
– На ста мы уже ездили, и не раз.
– Ну какие сто, о-ля-ля! Увеличивай до ста тридцати, здесь разрешено. – Эмманюэль достал из кармана сэндвич. – М-м-м… Мадам Марго делает лучшие сэндвичи во всем Париже.
– Я помню. Пармская ветчина, эмменталь и салат. – Анна не отрывала глаз от шоссе, вцепившись в руль.
– Конечно. Моя мама не делала таких сэндвичей. Зато ей отлично удавался буйабес. Я ведь говорил, что я из Марселя? Так вот, буйабес… Увеличивай до ста пятидесяти.
На лбу Анны заплясала вздувшаяся жилка. Эмманюэль энергичнее заработал челюстями.
– Руль ты держишь очень уверенно, отлично, – бубнил он, дожевывая ароматный лист салата, – но пока тебе не нравится то, что мы делаем, верно?
– Я не понимаю, зачем мне эта скорость? – почти прокричала в ответ Анна.
Она будто начала ощущать бешеное сопротивление встречного потока воздуха и наклонила голову, помогая белому Peugeot рвать невидимую воздушную пелену. Эмманюэль улыбнулся:
– Давай до ста девяноста!
– Что?!
– Эй, спокойнее! Без паники. Медленно выжимай до ста девяноста, не резко. Не дергайся. Если медленно, то ты все поймешь.
На спину Анне потекла противная струйка пота. «Почему мне любопытно? – вдруг поймала себя она. – Мне что, нечего терять?»
Утапливая педаль газа, она не заметила, как инструктор нажал кнопку открывания окон. Стекло отъехало на сантиметр, но в салон ворвались ветры со всех концов Франции. Анна почувствовала, как огненный язык восторга моментально высушил все ее липко-потные страхи. Девушка взвизгнула. Она ощущала океанский бриз Бретани, солено-свежие ароматы Ла-Манша, тропически-теплые ветры Средиземноморья и холодные северные ветры Нормандии. Анна наслаждалась этим воздухом, пила его и вдыхала. И наконец ее восторгу пришлось вырваться наружу.