– С Джорджией? Ты серьезно?
Я кивнула.
– А где Джэз? – спросила я, когда Алекс повела меня к открытым дверям конференц-зала.
– Сторожит наши места. По-моему, так нас быстрее заметят, но отговорить ее у меня не получилось.
Типичная Джэз.
Мы прошли мимо ожидающих журналистов к местам, где сидела Джэз. За длинным столом в передней части зала было пусто, лишь стояли три стакана с водой и три микрофона.
Зачем им три места, если Фрэнки не будет? Я почувствовала нарастающую волну надежды, но потом предположила, что это, наверное, для Рича Чарльза – руководителя менеджеров и официального спикера группы в случаях, когда парни по каким-то причинам не могли говорить сами. Думаю, теперь, когда одного из участников коллектива допрашивают по делу об убийстве, был как раз такой случай. По сравнению с сотнями других мероприятий, которые я много раз пересматривала в записи, обстановка была очень минималистичной. Обычно были какие-то опознавательные знаки, хотя бы баннер с логотипом. Однако сейчас для такого вряд ли подходящее время, да и уместно ли, когда один из троицы за решеткой. Мысли у всех заняты совершенно другим.
– Где они? – спросила я.
Джэз подняла глаза от телефона.
– По сообщениям девчонок, отъехали от дома Джека и Фрэнки около десяти минут назад.
– Оба?
– Ага. Кайл и Рич уже сидели в машине, когда подобрали Джека.
Я закатила глаза. Когда я села рядом, Джэз протянула мне телефон.
– Неужели девчонки не могут хоть один день не стоять у них под дверью! – воскликнула я.
– А ты думаешь, мы с нашими эскападами чем-то лучше?
Я кивнула.
– Да, думаю. А ты нет? Это же… это их дом. Как-то уже слишком.
– Возможно, – неуверенно согласилась Джэз.
– А ты думаешь, мы поступили неправильно, придя сюда?
– Я понятия не имею, Хэрри, – пожала она плечами.
Я опустила взгляд на экран телефона: на фотографии из инстаграма Джек с Кайлом выглядели если не нормально, то все-таки более прилично, чем сразу после смерти Эвана. Кто-то явно прошелся по их лицам консилером: темные круги у них под глазами были практически не видны. Они даже шагали в ногу, единым фронтом.
Интересно, что они думают на самом деле.
Парни вышли из дома серьезные, но не сломленные, – так начинался пост. – Я знаю, нас осудят за то, что мы пришли сюда, но мы просто хотели, чтобы они почувствовали нашу поддержку, чтобы они знали, что мы на их стороне.