В это время за их спинами раздался глухой металлический рокот: это разъехались ворота во внутренний дворик суда, открывая дорогу фсиновскому автозаку. Автозак остановился, плюнул шариком черного дыма и, рокоча и ругаясь, вырулил на боковую улицу в сторону Садового кольца. Он медленно удалялся, моргая огнями. Возможно, в автозаке везли и Шпака.
Саша выдохнула и разломала окурок о ступеньку пожарной лестницы. Ногти у нее были покрыты черным лаком, который уже отшелушивался.
– И чем я могу быть полезен?
Саша прищурилась.
– Ты же в «Будущей» работаешь, да?
Олег кивнул.
– На постоянке или стажируешься?
– Постоянно, но на удаленке. С утра в редакции, потом по судам. Ну, или наоборот. От суда зависит.
– Интересно.
– На самом деле – не очень, – пожал плечами Олег. – Ездишь в разные места, долго ждешь, потом пишешь про то, что увидел. Ничего особенного.
Саша усмехнулась.
– Ты будто о какой-то бухгалтерии говоришь, а не о судах. Как чувак из департамента какого-нибудь о своем офисе, корпоративной почте и рыбках в аквариуме.
– Но это правда! Суды практически всегда одинаковые.
– Люди-то – разные; хоть и мрази. – Саша снисходительно улыбнулась одними губами. – Можно к вам на стажировку устроиться? В газету.
– Конечно, только если…
– Я про оплачиваемую, разумеется.
– Я могу поговорить, конечно, но… – Олег замялся.
– Спать я с тобой не буду, сразу говорю.
Олег покраснел, а потом поймал себя на мысли, что слишком долго рассматривал Сашины голые лодыжки, и поспешно отвернулся.
– Я вовсе не имел в виду…
– Я шучу, – она улыбнулась снова, но уже теплее. – Ты же Робин Гуд. Просто скажи, что ты в деле.
Вакансий в «Будущей» не было почти никогда; сам Олег оказался там после той самой случайной счастливой рекомендации, которую получаешь, один раз сделав кому-то что-то хорошее или применив навык активного слушания. Денег же в независимой прессе не было так давно, что некоторые стали считать бессребреничество главным качеством журналиста. Но вслух Олег об этом говорить не стал.
– Хорошо. Давай попробуем. Встретимся завтра у редакции. Дашь номер?
И, конечно, дело было не в том, что от Саши не хотелось отворачиваться. Нет, не в этом. Конечно, не в этом.
Филантроп
Голубь оставил несколько белых капель на лобовухе «мерседеса». Леонов сказал охраннику убрать эту гадость, тот выскочил и выпустил по птице три патрона калибра девять миллиметров. Гильзы звякали по асфальту; потом их подхватил ручеек и унес в питерскую ливневку.