А потом произошел тот роковой случай. Вечеринка выпускников, громкая бýхающая по макушке музыка, хайболы на любой вкус, полумрак, мутная взвесь сигаретного дыма, невнятные разговоры и взрывы смеха. Летта стояла со стаканом клубничного хайбола около дверей на балкон. Там было прохладней, чем в центре или у стола с напитками и закусками. Жалюзи цвета слоновой кости разрезали свет и мрак в равной пропорции. Огромный желтый глаз луны приблизился к земле и следил за мини-вакханалией бывших студентов. Нил с кем-то спорил насчет фото-выдержки и ракурсов. Летта заскучала, глядя в центр комнаты, как будто сквозь толпу танцующих, напомнивших ей мурен, атаковавших рыбачку-ныряльщицу за драконьим жемчугом, из сказки Вана. Отрешенная от земных тягот, жаждущая отыскать заветную жемчужину рыбачка по всем чертам напоминала саму Летту, что её и возмущало, и восхищало одновременно. В тот самый момент, когда она вспомнила про отсылку из сказки, её автор появился на пороге комнаты в компании девушки с каштановой стрижкой каре, делавшей её голову круглой, словно лесной орех. Ван представил девушку как свою протеже, почитательницу и ученицу. Титулы, насколько их любил называть Ван, сыпались будто бы из рога изобилия. Безымянная девушка смотрела на автора снизу вверх с щенячьим восторгом, напоминала своим видом нимфетку, обманчиво неопытную и милую. Плюшевые собачки тоже бывают милыми… Летта скривила накрашенные лаконичной алой помадой губы в усмешке, снова поймав на себе цепкий, проницательный взгляд Вана через всю комнату. В нем были страсть, азарт, любопытство, узнавание, высокомерие, и даже хладнокровие хирурга перед операцией. Он совершал это наблюдение с заметным постоянством и она ничего не могла с этим поделать, ведь кроме как взглядом, Ван не нарушал уединение Летты, не вторгался, ничего не предъявлял. Тем не менее его взгляды были красноречивее прикосновений. Он рвал ей душу этими своими сказочками и героинями, списанными фактически с неё. Быть прототипом для его рассказов все равно что подопытным кроликом перед ученым. Запретить ему это делать Летта не посмела, ведь ей неожиданно польстили образы, которые он создал на основе своих заметок о ней. Больно было оттого, что кроме Вана никто и никогда еще не удосужился так проникновенно передать суть Летты. Даже Нил посредством фотоснимков…