Максим, чтоб его черти забрали, Викторович.
– Что тут происходит? – в голосе тревога, а я впервые допускаю мысль, что именно он может быть тем самым папой, которого так истошно звал мальчик. – Ярик, сынок…
Вот, значит, я права была в своих догадках. Спасибо, что не киднеппер. Хотя меня-то спёр. Умыкнул самым подлым образом.
Оборачиваюсь и смотрю на Максима. Он стоит в дверях, сложив руки на груди, а желваки под кожей, кажется, живут собственной жизнью. В комнате воцаряется тишина – всего на мгновение, но его хватает, чтобы я почувствовала себя с головы до ног облитой ледяной водой.
– Максим Викторович, я уже звала охрану! Посторонние на территории!
– Наталья, помолчите, – тихое, но угрожающее, и кипишливая Наталья захлопывает рот. Может быть, даже язык глотает, я бы не удивилась. – Ярик, отпусти тётю. Что ты в неё так вцепился?
А вот тут уже ласковее, хоть и с большой долей строгости и усталости, что ли.
– Это не тётя! – возмущается Ярик и выглядывает из-за меня, словно я самый лучший барьер на свете. – Это моя мама! Я знал, что она приедет. Я желание загадывал!
– Сынок…
И всё. Кажется, у Максима закончились слова. Разом. Все до единого. А у меня и подавно их не осталось. Вот как на всё это реагировать? Что говорить?
– Мама… – говорю растерянно и снова смотрю на Максима, а он…
Его лицо абсолютно непроницаемо, только челюсть слишком напряжена, а на виске пульсирует вена. То ли злой, то ли в шоке – не могу разобрать. Впрочем, мне сейчас точно не до его эмоций, со своими бы разобраться.
– Наталья, идите домой, – отрывисто приказывает Максим, не сводя с меня тяжёлого взгляда. – Ждите звонка.
Кто эта женщина? Нянька, возможно, или родственница какая-то дальняя, но она слушается беспрекословно и уже через пару секунд дверь в комнату закрывается с обратной стороны. В комнате нас остаётся трое, а я всё-таки глажу Ярика по голове. Волосёнки, точно льняной пух, такие мягкие, приятные. У меня небольшой опыт общения с детьми, а то и вовсе никакого, а в этой ситуации вообще не знаю, как себя вести.
– Сынок, иди сюда, – Максим присаживается на корточки. Ярик смотрит на меня испуганно, будто бы боится, что исчезну. – Ярик, давай я тебя спать уложу. Хочешь спать? Уже поздно, а завтра у тебя же по плану завоевание мира. Разве можно невыспавшемуся мир завоёвывать?