Сашка блаженствовала: неделю назад Андрей Павлович снял швы с порезанной пятки. Но сказал: «Неделю ногу поберечь, на улице не гулять и повязку пока не снимать».
Вчера, (наконец то!) повязка была снята и получено официальное разрешение гулять на улице!
Конец августа, но на улице тепло! Саша заправила постели. Пока нога заживала, она, чем могла, помогала матери по дому: убрать постели, пыль протереть, пол подмести, посуду сполоснуть… Матери хватало других хлопот: в поле целый день как отработает, так к вечеру ходит, за поясницу держится. А ведь ещё Майку подоить надо и по хозяйству управиться. Отец с пацанами тоже постоянно заняты: и трудодни в колхозе заработать, и дрова на зиму заготовить, и сено для коровы. Да крыша, вон, протекать начала – то же время найти надо, чтобы отремонтировать. Хотя, ребята находят его и для развлечений: то в лапту с пацанами играют, то в ножички.
Шурке хорошо! Младшую все жалеют, излишне не нагружают. Вот сейчас управится по дому и пойдёт к Жене. Пока с дому не выходила – подружка её проведывала. Приходила с куклой и они играли в дочки матери.
Женька жила на той же улице через несколько домов. Саша собрала свою дочку, сшитую под руководством Зои, старшей сестры Жени. Зоя была мастерица! Сама: шила, вязала, вышивала. Саше нравилось наблюдать, как в её руках создаются маленькие изящные вещи для куколок. Сашка всё делала как она, старалась, но у неё всё получалось какое-то кривое, не такое.
Вот и Женькин дом.
– Ой! Шурка! Тебе уже разрешили ходить? Ура!
Женька радостно спрыгнула с крыльца навстречу.
– Смотри, что мне Зоя подарила! – Женя взмахнула руками и начала кружиться. Пышная юбочка раскрылась и волнами раскручивалась вслед движению. По подолу гладью были вышиты ромашки. Саша на минутку позавидовала подружке, у неё сестры не было. Ну да ладно. Зато у Женьки нет братьев.
Юбку Шура узнала, Зоя в прошлом году красовалась в ней, потом обросла.
– Давайте, сегодня, пошьём? А то моя дочка обносилась, а надо же, к празднику, обновку ей.