Устав учебного заведения, в котором работала Аля, предполагал, что вместо весёлых дискуссий, расширяющих кругозор и развивающих любознательность, нужно организовать в классе тишину и писать буквы и цифры. Почему нельзя идти в школу, не умея читать и писать, если программа первого класса по-прежнему предполагает обучение письму и грамоте, никто не объяснял. У родителей конкретный запрос: подготовка к школе. Подготовка в узком смысле: научить ребенка писать, читать, считать. Про смену времён года, про дружбу и ненависть, про театры и музеи они сами поговорят на досуге. Только никакого досуга обычно у родителей нет. Они зарабатывают деньги, чтобы «дать детям самое лучшее», в том числе элитный учебный центр. Замкнутый круг.
Аля провела шумные полные восторга от её новых волос уроки и собиралась домой, когда почти у выхода её задержала Ирина Петровна.
– Александра, зайдите.
Пришлось снять куртку и идти. Не предложив присесть, Ирина Петровна раздражённо бросила:
– Опять?
Аля поняла, что «опять». Она видела недовольную директрису за стеклянной дверью, когда разрешила желающим потрогать волосы и убедиться, что это настоящие волосы, и заодно рассказала про парики, про выпадение волос и необходимость разнообразно питаться, чтобы организм получал витамины. Попутно, вскользь, во время всеобщего веселья. Но из коридора было видно только веселье вместо строго выверенного образовательного процесса.
– Во всех классах идёт работа. Только у вас… – Ирина Петровна задумалась, подбирая слово, – балаган, беспредел! Вы понимаете свои задачи? Вы понимаете, какого результата ожидают родители? Понимаете, что это не детский сад, а первая ступень элитного образования? Понимаете?
Аля кивнула, хотя закипала внутри. Директриса сейчас очень напоминала маму с бесконечными: «Ты должна бережно относиться к вещам, понимаешь? Ты должна больше заниматься, понимаешь? Я устала, понимаешь?» Аля понимала. В первую очередь понимала, что вопросы риторические и её мнение никого не интересует. Она не поднимала на Ирину Петровну глаз и изучала рисунок на полу. В кабинете директора был паркет. Предполагалось, что в интерьере должны использоваться только натуральные материалы, чтобы дети не дышали ламинатом, мебелью из ДСП и партами из пластмассы. «Здоровая комфортная атмосфера» – так было написано в уставе, соблюдения которого директриса настойчиво требовала. Родители платили не только за обучение, но и за обстановку.