– все, что он мне оставил, помимо бессмертия.
Чтобы помнил.
– Память – это лишь совокупность видов деятельности, включающих в себя биолого-физиологические и психические процессы, по определению Цезаря Флореса. И весьма умно сказано. Это не психический процесс. Человек это, по сути, батарейка, в которой проходит ток. Благодаря ему мы живем, существуем и движемся дальше. И наша память – это энергетический поток информации, к которому можно подключиться. Я, словно флешка, вхожу в USB-порт и закачиваю всю информацию.
– Вам знакомо, что такое забвение? – говорит он, смотря в мои глаза. – Человеку свойственно все забывать.
– Память, как я сказал, это биолого-физиологический процесс, так же и психический. Человек помнит не все. И за счет его психики он способен забывать, однако ваш мозг хранит все. Вы просто забыли об этом и решили спрятать это глубоко в его извилины, чтобы жить дальше.
Я лишь помню все.
– Чтобы жить дальше, – с той же ухмылкой повторяет он. – В мифологии Древней Греции существует миф о реке Лета. Эта река является одной из главных частей в царстве смерти. Тот, кто пребывает в царство Аида, пили из этой реки и получали забвение всего прошлого, и те, которые вновь появлялись на земле, должны были еще раз напиться из подземной реки. Умершие – есть те, которые потеряли память. Это вполне логично. Нет прошлого – нет тебя как личности. Ты мертв. Однако если ты сохраняешь память всей своей жизни и жизни прошлых, то это и есть Бессмертие души. Помнить. Вот и в русском языке появилось выражение «Кануть в Лету».
Я помню все.
Все свои перерождения с момента изгнания.
И я бессмертен.
– Богиня Мнемозина, – умничаю я, – полная противоположность, обладающая Всеведением, согласно Гесиоду она знает «все, что было, все, что есть и все, что будет». Ее музы овладевают человеком, он бухает из источника знания Мнемозины и прикасается к познанию начал. Он знает все.
– То есть если ты не попьешь из этой Леты, вкусишь Всеведение этой Мнемозины, тогда кто ты? – с большим интересом спрашивает меня.
– Тогда ты и есть Бог, – угрюмо и без улыбки отвечаю задумчивый Я.
– В этом и весь вопрос. Откуда это у вас? Может, вы и связаны с богиней? Этой Мнемозиной? Открыв в себе божественный свет.
Я лишь молчу, стараясь ничего не помнить.
Кушинев достает одну из картинок, пыльно лежащих на деревянном обшарканном столе.