При этих словах начальства остатки
хмеля окончательно выветрились из буйной головушки нашего героя.
Чтобы лишний раз не нервировать архиканцлера он принял, пожалуй,
единственно правильное в сложившихся обстоятельствах решение –
набрал в легкие побольше воздуха и замер по стойке «смирно»,
устремив взор поверх головы разгневанного Эбенара Дуго.
Одновременно он постарался, что называется, включить мозги на
полную.
Интересно, вроде бы в полиции дело
удалось замять. Наталь дала «объективные показания» в его пользу и
в свою очередь выдвинула встречные обвинения в домогательстве и
попытке поругания ее девичьей чести. Посетители и администрация
питейного заведения, не моргнув глазом, подтвердили версию Фалька
об избиении самим себя изрядно перепившего посетителя, якобы
осознавшего свое недостойное поведение. И пускай вся полиция
обхохочется, читая протокол допроса, его показания никто не сможет
опровергнуть, поскольку тот типчик действовал на нервы практически
всей честной компании, и Кевин всего лишь выполнил священный долг
мужчины и любовника прекрасной Наталь. Так что с этой стороны комар
носа не подточит. Все-таки для чего же архиканцлер поднял его средь
темной ночи? Кажется, дело тут вовсе не в нем, и экстренный вызов
никакого отношения не имеет к тому анекдотическому случаю – стал бы
архиканцлер переживать за всех, кого учили уму-разуму его
подчиненные, давно помер бы от какой-нибудь сердечной хвори.
Однако вопрос был задан, и на него
требовалось немедленно дать ответ. Не сводя целеустремленного
взгляда с воздушного хохолка, витающего над взъерошенной головой
высокого начальства, Фальк изобразил на своей физиономии крайнюю
степень преданности и солдафонского тупоумия и громко рявкнул, аж
стоящий на столе графин с водой отозвался радостным звоном:
- Не могу знать, ваше высокобродь!
Виноват, ваше высокобродь! Исправлюсь, ваше высокобродь! Искуплю!
Не велите казнить, ваше…
- Ну же, будет, Вьюн! – замахал
руками на подчиненного архиканцлер Дуго. – Заканчивай весь этот
балаган! – И, наконец, сменив гнев на милость, перевел беседу в
конструктивное русло: - Присаживайся-ка вон в то кресло. Хочу
заранее предупредить, разговор у нас сегодня будет
продолжительным.
Помимо настоящего имени у всякого
агента Тайной Службы империи имеется еще и агентурное прозвище.
Фальку за его феноменальную способность успешно выкручиваться из
самых неприятных ситуаций, умниками из отдела стратегического
планирования было определено называться Вьюном. Кевин не
возражал. Как говорят в имперской разведке: «Хоть хайером назови,
только в Сахару не посылай».