На следующий день Даша безвыходно сидела в своей комнате. Ей было тошно при мысли, что она вот выйдет и снова на нее будут смотреть, как на чудище, со страхом и отвращением. Если бы она менялась, все бы в ней сейчас видели именно змеюку или дракониху. А та иномирянка и не превращалась, наверное, ни в кого. Любят они придумывать всякие образы друг для друга, вот и напридумывали, что раз загра̀нница, значит страшная и опасная. Ксенофобия в чистом виде. А может, она и не загра̀нница вовсе, а ихняя, меняющаяся, просто, когда ее подобрали, она больна была. А к пожару, конечно, она отношения не имела. А может, имела? Ну даже если так, то вполне обычным образом. Просто перепугали ее там, вот она с перепугу и подожгла все. В нашем мире не очень привыкли с открытым огнем дело иметь, с факелами, свечками и так далее. И в деревянных домах давно не живем. Что же тут удивляться. Пожар по неосторожности. А они сразу дракона видят…. И Милон тоже хорош…
При воспоминании о том, как князь вчера, вместо того, чтобы быть ее опорой перед гостями, взять за руку, например, словно перестал ее замечать, у Даши на глаза навернулись слезы. И сегодня он не пришел и не послал никого узнать, как она тут. Сидит тут одна, как дура.
Нет. Так думать не годится. Как она здесь будет, если привыкнет смотреть на мир таким образом? Так, чего доброго, она своего князя в следующий раз без зеркал увидит хорьком, как Маняша, а не прекрасным принцем. В конце концов, князь никогда не приходил к ней в горницу. Может, он и не заметил ничего особенного. Подумаешь, кто-то как-то не так на Дашу глядел. Никто же не оскорбил, не ударил. Князь же очень занятой человек. Вечером, за ужином, Даша ему все скажет, а он ее утешит.
* * *
Милон мерил шагами комнату.
– Нет, какая досада! – уже который раз восклицал он, – ну почему к этому остолопу Левишу попалась та, а ко мне эта?!
– Вы что, жалеете, что это не у вас флигель спалили? – спросил мэтр Киш, чинно сидевший на стуле в углу.
– Ой, уж я бы с ней договорился! —воскликнул Милон.
– А что вы намерены делать с Дашей?
– Киш, ты мой советник, вот и посоветуй!
Киш задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Я так полагаю, мой господин, что женитьба на этой девушке сейчас не будет являться благоприятным фактором с точки зрения выборных перспектив. Необходимых вам умений девушка не проявила, и уже очевидно, что и не проявит. Однако за ней сохраняется большая ценность как источника информации об ее мире. Рассказывает она охотно. Более того, ничего подобного тому, что она рассказывает, не встречалось мне до сих пор в доступных источниках о загра̀нниках. Правда, она наделена живим воображением, что может поставить под вопрос степень достоверности ее рассказов, и тем не менее, они определенно представляют научный интерес.