– Военный врач? – переспросил он.
– В отпуске после болезни, – подтвердил я. – Решил проведать старушку Англию и вот удача: встретил в Лондоне Джеймса! А вы…
– Джек Степлтон, хозяин Баскервиль-холла.
– Сэр… – я коротко поклонился.
– Нет, титул я пока не унаследовал, – он покачал головой. – Будете жить у доктора?
– Да.
– Скажите, а не тот ли вы Ватсон, который пишет такие интересные рассказы?
– Что вы, мистер Степлтон! Если бы я попробовал написать что-то подобное, то вся бригада легла бы от смеха. Не удивляйтесь. Ватсонов в армии полно. Даже у нас в госпитале есть один сержант с такой фамилией. Причем мы с ним ни с какого боку не родственники. Он из Плимута, а я из Кенсингтона.
Степлтон рассмеялся и сказал:
– Тогда навещайте нас в Баскервилль-холле. Тут у нас редко видишь новые лица. Сестра будет рада гостю, а я покажу вам свою коллекцию.
– Охотно, охотно! – согласился я, внимательно разглядывая его.
Лицо, как лицо. Худощавый блондин, гладко выбрит, а в такую рань это выдает в нем педанта. Его можно было бы даже назвать красивым, если бы впечатление не портил длинный подбородок. Одет аккуратно, хотя вещи не новые. Ну да, он же не на бал собрался, а по болотам побродить. Видно, что бережлив. Вон прореха на сером дождевике и она аккуратно заштопана…
Я быстро отвел глаза и принялся раскидывать остатки костерка. Прореха была двойной и это был след от собачьих клыков, которые проткнули ткань насквозь, слегка разорвав ее. Расстояние между штопками было таким, что у меня снова словно мороз прошел по коже. А на рукаве была еще одна пара таких же отметин! Играл с собачкой и она прихватила хозяина за плащ?
Пора было начинать играть роль недалекого служаки. Справившись с собой, я закончил с костром, снова повернулся к хозяину Баскервиль-холла и спросил:
– По-видимому, это коллекция бабочек, раз уж вы увлекаетесь… Как это называется?
– Энтомология, – охотно ответил он. – От греческого слова “энтомон” – “насекомое”.
– По мне – что греческий, что латынь, что китайский – один черт! – грубовато пошутил я. – Бабочку от таракана конечно отличу, но вряд-ли смогу объяснить, как я это сделал.
Мортимер и Степлтон рассмеялись. Последний повторил свое приглашение и убежал, размахивая сачком.
– Что скажешь? – спросил Джеймс, когда он удалился подальше.
– Ничего особенного, – ответил я, хотя у меня уже не было никаких сомнений.