Даже солнце не пыталась светить в эту сторону. Луна – единственная, имела разрешение смотреть сюда, чтобы напускать свой голубоватый свет на здешние голые деревья, что подобно застывшим чёрным молниям смотрели в такое же застывшее тёмно-серое небо.
Живность, люди и цивилизация в целом, противоречили этому пейзажу. Только один чёрный замок колоссальных размеров намекал на хоть чьё-то присутствие. Его окружали разрушенные дома, мельницы, и поля, где вместо пышного урожая копошились личинки. А вместо саранчи там летали мухи и вороны.
Пара лошадей продвигалась в сторону замка. Путь подсвечивался голубым светом; луна хорошо отражалась от каменной дороги, которая увлажнялась из-за болотистой атмосферы и лёгкого холодка.
– Я вот пытался торговать восковыми свечами, – сказал один из наездников, – но никто даже не смотрит на мой прилавок.
– Мы сейчас направляемся в самое логово Некоронованного Принца, а тебя заботит, что никто не хочет покупать твой товар?
– А что? Знаешь, как это сложно?
– У некоторых получается и песок Великой Пустыни кому-то втюхивать.
– Да, тебе-то легко судить со стороны… А вот я считаю, что надо иметь свой собственный доход, независимый от кого-либо ещё.
– Ты торгуешь воском в очень жаркой пустыне…
– И что? Ночью они не тают. Свечи как раз и нужны ночью, когда солнышко не светит, чтоб ты знал!
– Ты что Йен, обиделся?
– На тебя можно только злиться, но никак не обижаться.
– Иногда это одно и то же.
– Нет, Даж, не одно и то же. Чтоб ты знал.
– Ты часто стал употреблять фразу: «Чтоб ты знал», ты так делаешь, когда обижаешься.
Тишина…
Даже ветер не шумел, отчего всё внимание доставалось постукиванию железных подков об каменную тропу…
– Скажи Даж… – вдруг заговорил Йен, – правда, что Некоронованный Принц – бессмертный?
– Слухи-то ходят разные…
– А ты видел его вообще?
– Нет. Но советник предупреждал меня… Сказал, что он не человек.
– И мы должны обвинить его в нападении на султана лицом к лицу?!
– Мы только дипломаты, а не судьи. Наша цель: сказать, а затем выслушать. И всё.
– Ты довольно дико всё упрощаешь, впрочем, как всегда.
– Не боись, он нас не тронет… Если только он не захочет развязать войну.
– Если действительно окажется, что именно он напал на султана, то считай мы уже трупы.
– Но тогда зачем он устроил нам аудиенцию?