– У тебя забавное выражение лица. – хмыкнул Вергилий, внимательно наблюдая за мной.
– Я думала, тропа приведёт нас к выходу. – я обеспокоенно взглянула на него, ища поддержку.
Но парень лишь пожал плечами:
– Так это и есть выход. Единственный возможный выход из Леса Страха.
Я непонимающе встряхнула головой.
– Что это за смерчи? – спросила я.
Вергилий тихо рассмеялся и ответил:
– Прислушайся к ним, у них есть голоса.
Я затихла и вслушалась в порывы ветра проплывающего мимо небольшого смерча. Почти сразу же кроме свиста и шума по моим ушам ударили плач и всхлипывания. Плакал не кто-либо, а я сама.
– Чем больше смерч, тем сильнее отчаяние, с которым тебе приходилось сталкиваться. Выбраться отсюда ты сможешь если победишь один из самых сильных моментов: только большие смерчи имеют достаточно силы для переноса человека. А коль проиграешь своему отчаянию, то навеки останешься здесь. – в завершении своей речи Вергилий подтолкнул меня в спину, направляя в поле.
Но я не спешила уходить. Обдумав его слова, я нахмурилась и повернулась обратно:
– Какой из них способен перенести нас обоих?
Это вызвало нервный смех у Вергилия. Но спорить он не стал, внимательно оглядел поляну и указал на большой чёрный и, наверное, самый жуткий смерч на поляне.
– Мы прыгнем в него вместе. – сказала я и, не дожидаясь ответа, стала пробираться к намеченной цели.
Вергилий, не говоря ни слова, всё той же тенью двинулся следом. Оглянувшись на него, я увидела в его глазах знакомый скептицизм, какой был и в Лесу.
– Прыгаем? – спросила я, последний раз оборачиваясь к парню.
Ветер безжалостно трепал мои волосы, раздувал одежду.
Вергилий вдруг схватил меня за руку, проверяя пульс. Потом покачал головой, что-то обдумывая у себя в голове. Наконец, открыл рот, собравшись возразить, но я уже точно решила, что если и выбираться отсюда, то только вместе.
Воспользовавшись моментом, я схватила парня за рукав и рванула в сторону смерча. Ветер оторвал нас от земли и с силой затянул в центр самого жуткого отчаяния. Я приготовилась к нехватке кислорода, задержала дыхание, но вместо бури и грязи меня встретили жадные языки пламени, полыхающие прямо перед лицом.
Разрушенный, сгоревший дотла родной город встретил меня тихим безмолвием. Бетонные панельные дома покосились, каждый горел изнутри. На дорогах валялся мусор и гниющие обугленные человеческие останки.