– Будьте мудры, как змеи, и просты, как голуби, – процитировала Саша.
– Тоже мне, овца среди волков, – усмехнулся Бокий. – Смотри, Гинзбург, может, останешься? Ты по-прежнему нужна здесь.
– Вы ведь знаете, Глеб Иванович, что я уеду.
– Ну как знаешь, – ответил Бокий. – Поезд твой послезавтра, успеешь передать дела. Инструктаж получишь в дороге. Телефонируй мне по прибытию. И потом не реже чем раз в три дня. Будем на связи столько, сколько это возможно.
***
– Похоже, тупик. Нет здесь никаких зацепок, – сказал Донченко.
– Могу я надеяться, что вы наконец закончили копаться в моем белье? – спросила хозяйка дома, пожилая дама с горделивой осанкой. – Скоро ли вы освободите меня от своего общества?
Еще час назад элегантная и уютная комната превратилась в сущий бедлам: ящики комода выдвинуты до предела, вещи вытряхнуты из шкафов, все сдвинуто с места и перемешано. Была наводка, что в этом доме находится склад подпольной организации, которая занимается вербовкой людей, снабжением их и переправкой через линию фронта. Однако, к разочарованию троих чекистов, тщательный обыск не подтвердил этого. Не удалось обнаружить ни оружия, ни поддельных документов, ни снаряжения в сколь-нибудь значимых количествах.
– Вы не имеете права вламываться в мой дом и разорять его! – заявила дама.
– Мы же предъявили вам ордер на обыск, – устало сказала ей Саша. – А если вы так хотите освободиться от нашего общества, ради всего святого, покиньте комнату. Не украдем мы ничего. А думать вы мешаете.
Дама смерила Сашу презрительным взглядом, вышла и уселась на кушетку в просторном, выложенном дубовым паркетом коридоре.
– Вот моя мать так же говорила жандармам: вы не имеете права, – сказал Донченко. – Они раз в месяц приходили с обыском после моего ареста, по расписанию.
– И что жандармы, как реагировали? – полюбопытствовала Саша.
– Да никак, – пожал плечами Донченко. – Просто делали свою работу. Прямо как мы сейчас.
– Что-то здесь беспременно должно быть, – сказал Тарновский. – Не мог это быть ложный сигнал, голову даю на отсечение.
Саша кивнула и уставилась на разбросанные по полу смятые, перемешанные вещи. Обычная одежда разных стилей и размеров. Саша взяла в руки черное кашемировое мужское пальто. Прикасаться к дорогой ткани было приятно. Элегантный, должно быть, человек носил его. Шелковая подкладка, наборные роговые пуговицы… все, кроме одной. Третья сверху категорически не подходила: простецкая желтая латунная пуговица смотрелась на шикарной вещи неуместно.