Вот и сейчас он сосредоточенно хмурился и явно о чем-то размышлял.
Наконец тоннель закончился. Мы раздвинули оплетавшие арку лианы и вышли на небольшой скальный выступ — круглую гладкую площадку, от которой, петляя, сбегала вниз узкая, вымощенная серыми плитами тропинка.
Несколько последних шагов — и я остановилась на краю обрыва. Там, под нами, зажатая между отвесными склонами гор, сверкающей на солнце чашей лежала зеленая долина. Колыхались кроны деревьев, что-то очень важное обсуждали порхающие с ветки на ветку разноцветные птицы, серебряной змейкой блестела лента реки. Красота!
— Мири, — поторопил Рэм. — Идем.
Дорожка была пологой, но очень уж извилистой и неровной. Она то упиралась в каменную глыбу, которую приходилось обходить, то лопалась выбоиной, а то и вовсе превращалась в ступеньки. Мы уже почти спустились, когда тропинка вдруг расползлась сквозной трещиной, широкой и довольно глубокой.
Герцог первым оказался на другой стороне, повернулся, протягивая руку. Ухватилась за его пальцы, прыгнула, и мужчина тут же подхватил меня, помогая удержать равновесие.
Наверное, я сама подалась вперед… не помню… Единственное, что осталось в памяти — ладони Саллера, которые скользят по моей спине, заключая в крепкие объятия. Его пальцы чуть подрагивали и были прохладными, но в тех местах, где они касались кожи, даже сквозь платье, она начинала гореть.
Посмотрела на Рэма, и… в тот же миг окружающий мир перестал существовать. Черные глаза потемнели еще больше, превратившись в бездонные омуты, — и я не удержалась на краю, сорвалась. Полетела в эту манящую бездну, чувствуя, как все сильнее и сильнее кружится голова.
Жадный взгляд прошелся по моему лицу… остановился на губах, и герцог осторожно, едва дотрагиваясь, провел по ним подушечкой большого пальца. Легкое, невесомое движение, которое оставило после себя обжигающий след.
От острого желания, растекшегося по телу, пересохло в горле. Закрыла глаза и тут же услышала, как Рэм судорожно вздохнул… Или это сделала я?.. А потом его губы медленно, нежно-нежно коснулись моих… оторвались, дразня горячим дыханием… И вновь накрыли мой рот, целуя так чувственно и сладко, что замерло сердце.
Вцепилась пальцами в широкие плечи, прильнула теснее, пьянея от ощущения его возбужденной плоти. В ответ Рэм тихо застонал, руки его скользнули вниз, стиснули ягодицы, почти приподнимая меня и с силой впечатывая в твердое напряженное тело.