Самое страшное для воина, рыцаря, каким бы он не был по происхождению – чистокровным или нет, остаться увечным. Я слышала позже от матери о том, что многие опытные рыцари без руки или ноги приказывали своим оруженосцам убить их. Я понимала тогда, почему безрукий или безногий человек не мог привлечь ни одну знатную даму и быть славным защитником своего рода. Он не мог прославить свой род, и это было самое страшное для воинственного духа, коим отличался каждый мужчина Гептрархии.
Но тогда Гептрархии – объединения семи королевств в том виде, в каком она существует сейчас, не было. Объединить земли выпало на долю моему дяде, королю Эгберту. Готовился новый поход в земли Кента, поэтому король намеренно пригласил мою мать Унгвильду погостить у себя в замке.
– Опасности никто не отменял, дорогая сестра, – произнёс король, – Элмулд, твой муж поедет вместе со мной, а ты….
– Я разрешусь от своего бремени.
– Моя жена, Редбурга, позаботится о тебе. Ты можешь довериться ей точно так же, как я доверяюсь.
Я помню тётю Редбургу; она не отличалась красотой, однако была умна и не привередлива. Думаю, именно такая жена подошла бы королю, так любившему опасности и неизвестность. У неё были длинные каштановые волосы, всегда туго стянутые в косы, обрамлявшие её изящные уши; карие глаза, прямой нос с горбинкой, несколько больший, чем полагалось иметь благородной леди.
Она не очень часто улыбалась, возможно поэтому её щёки никогда не трогал румянец. Одевалась леди Редбурга строго, хотя возможностей для моды и дамских туалетов у неё было гораздо больше, нежели у остальных благородных дам и фрейлин её двора. По христианским праздникам она позволяла себе, как полагалось по этикету, одеть меха и парчу, завезённую с Востока, с Дамаска и с Сирии. Ни у кого не было таких великолепных тканей, таких духов и украшений….., но леди Редбурга, казалось, совсем не обращала внимание на подобные вещи. Зато она была очень набожной, регулярно жертвовала золото на строительство монастырей.
В 802 году, за 13 лет до моего рождения после смерти Беотрика Эгберт был провозглашён королём Уэссекса при поддержке Карла Великого и папы Льва III.
Леди Редбурга, как я слышала, покровительствовала святой церкви, никогда не забывая о той добродетели, которую получила от неё. Дети замка немного побаивались её, потому что со стороны она всегда выглядела такой строгой и сосредоточенной. Любил ли её мой дядя, лорд Эгберт, король Уэссекса? Думаю, он жил с тётей больше по привычке, чем «от чувства»; я слышала о многочисленных любовницах короля, которых он регулярно водил в свою «тайную комнату», существование которой в замке не было ни для кого секретом, и даже для леди Редбурги. Но тётушка смотрела на любовные увлечения своего мужа сквозь пальцы, ведя скромную жизнь, приличествующую её положению.