– В смысле? – спрашиваю, прищурившись. – Вы по совместительству лекарь?
– О нет, моя дорогая, он госслужащий, – отвечает мне Уильямсон с сарказмом, – а госслужащие – они везде. Каждую бочку готовы заткнуть собой.
– Я бы попросил без оскорблений, ваша милость, – хмурится Сандерс.
–Что вы! – граф прижимает свободную руку к груди. – Никаких оскорблений, я, наоборот, хвалю вас и вам подобных.
– Хорошо, если так. Но девочку я должен увидеть.
–Конечно, идемте, – Уильямсон жестом приглашает Сандерса пойти в сторону черного хода.
– Оскар, – шепчу графу на ухо, пропустив вперед Сандерса, – там Мэрилин в очень плохом настроении. Она сейчас такого может про вас наговорить, что страшно подумать. Она просилась остаться жить у меня! А видит меня фактически впервые. Оливия нас не знакомила.
– Мэри, мы ведь перешли на ты, – спокойно произносит Уильямсон.
– Да, но, – снова шепчу.
– Если ты продолжишь в том же духе обдавать меня своим горячим дыханием, то мы оставим Сандерса и оккупируем ближайшую нишу, – говорит Оскар, беззастенчиво опуская свою руку с моей талии ниже.
– Что?! – громко восклицаю от удивления, так, что Сандерс останавливается и оборачивается в нашу сторону.
– Историю веселую невесте рассказал, – произносит непринужденно Уильямсон и притягивает меня еще ближе, не давая возможности сбежать. – правда, милая?
– Угу, – сдавленно киваю.
Далее, к счастью, никаких странностей не случается. Но граф не выпускает меня из своих крепких объятий.
– Э, – перед входом на свой участок меня охватывает стеснение, – мой дом гораздо скромнее и…
– Ничего страшного, милая, – перебивает меня Уильямсон, – это нормально, что жених богаче. Давай уже, пускай нас, Сандерс не на смотрины к тебе пришел, хватит с нас других желающих, – очевидно, граф намекает на Николсона.
– Ладно, – открываю калитку, а там…
– Ааа, – на Сандерса запрыгивает белое животное и валит его с ног, – овечка? – спрашивает он испуганно.
– Именно об этом я и хотела предупредить, но мой дорогой жених, как всегда, не дал, – произношу с чувством, делая акцент на слове «дорогой».
– Ах да, – говорит он сожалением в голосе, – овечки. Про них я позабыл. Видите ли, Мэри считает, что им лучше в тесноте ее участка. Я–то предлагал на своих просторах разместить животных, но она говорит, что у них шерсть тогда портится, представляете?– кивает Уильямсон.