– В этом есть что-то древнее, какое-то ритуальное высвобождение энергии. Такое возможно только на концертах, ну и еще на футболе.
– Винфрид, чему еще – конечно, кроме вашего таланта заставлять людей переживать свое прошлое снова и снова – вы обязаны таким успехом?
– Спасибо. Вы, Барбара, мне льстите.
– Ох и скромняга мне сегодня достался! – Барбара хлопает в ладоши и закидывает ногу за ногу. – Расскажи, как все началось.
– Здесь нет особенной истории, типа превращения Золушки в принцессу. Мы начинали на улицах своего района в Кельне, шаг за шагом шли к своей мечте, знакомились с нужными людьми, развивались и пытались приручить трехголового змея интернета. Потом вышел первый альбом – и нас узнала вся страна. Ну а с выходом второго альбома – и вся Европа.
Я без особого энтузиазма проговариваю текст, который с утра прислал мне Рихи. Может, он прав, и порой нужно быть чуточку сговорчивее?
– Скажи, а как обстоят дела с третьим альбомом? Новых песен, если я не ошибаюсь, не выходило уже больше полутора лет, и ваши почитатели… эммм… немного беспокоятся.
Ты хотела сказать, переключились на смазливого Томаса, мать его, Люфтнера?
Тут для меня тоже заготовлен текст. Спасибо, Рихи. Обо всем подумал. Но нет.
– На этот раз движется сложнее. Очень трудно, если честно, найти баланс между тем, что хочешь сказать, и тем, что хотят услышать люди, покоренные не самой качественной музыкой, взлетевшей в рейтингах за последнее время.
Выкуси, Томас.
Барбара растерянно смотрит то на меня, то в свои карточки – полагаю, Рихи снабдил «моими» ответами и ее.
– Ээээ… Винфрид, я знаю, что твой отец иногда ходит на ваши концерты. А ходит ли на концерты ЛенцВернерКох твоя мама?
Я все еще продолжаю победно улыбаться, хотя понимаю, что только что проиграл сражение. Чертов Рихи!
Пауза затягивается. Из-за штор, скрывающих вход в студию, показывается голова Бритты. Затем появляется остальная ее часть: она несет в руках стакан и бутылку воды. Надеюсь, это для меня. Барбара подхватывает импровизацию: обмахивается карточками.
– Спасибо, Бритта, в студии сегодня жара.
Я делаю глоток из взятого у Бритты стакана и побелевшими пальцами хватаюсь за остатки самообладания:
– Возвращаясь к вопросу – конечно, ходит. Иначе как бы все билеты раскупались за два дня?
Вышла неплохая шутка: ведущая смеется, зал смеется.