Дверь ресторана открылась, и Конрад вежливо пропустил даму вперёд. Серана могла хотя бы найти утешение в его манерности. Этикет ему был не чужд, так что он был не безнадёжен. Может в один день он и станет серьёзнее. Чем-то более подходящим для человека его роли. Последовав за своей подругой, император, давая всю ту же лучезарную улыбку, продолжил разговор. Медленно постукивая тростью, Конрад спустился на три ступеньки вниз. Серана положила ладонь на железные перила и немедленно одёрнула её. Нет ничего хуже холодного металла. На улице было чрезвычайно сыро, да и открыта она была всем ветрам. Тонкая роба не помогала с прохладой. Неожиданно Серана почувствовала, как кто-то потёр её левую, оголённую руку. Конрад лишь улыбнулся, прежде чем перестать. Правая же её рука была покрыта чёрной тканью, и длинная, вплоть до локтя, перчатка была только на ней. Таковы были модные предпочтения у её народа. Не стоит ожидать от расы тропических лесов тёплых одежд. К тому же, в этой части планеты было лето.
– Не волнуйся, дорогая моя длань, – Конрад похлопал её по плечу и покровительски улыбнулся, – У тебя получится, Серана. Прижми этого червя и свяжись как можно скорее. И купи что-нибудь потеплее, если намерена задержаться, вечера здесь прохладные.
Когда герцогиня посмотрела в его сторону, Конрада там уже не было. Император так и не научился прощаться, как следует. Занятой человек даже лишней секунды уделить не мог.
Глава 2
С того момента прошла неделя. Она была мало чем запоминающейся, все лишь уделяли время работе и простым утехам. Даже император никуда из столицы не отлучался. Более того, он даже дворца своего не покинул, если только он не научился пребывать в нескольких местах разом, пока никто не видел. Конрад проводил день и ночь в кабинете, перед кипой бумаг и вечно полным стаканом. Его кровать была нетронута. Её никогда никто не трогал. Но расписание всё же было постоянным и каждодневным. Утром, около семи, Конрад требовал себе завтрак. Очень плотный, достаточный на четверых. За это время он успевал ознакомиться со всеми последними новостями. Через час управившись с этим, он преступал к работе, поскольку в это время ему приносили новые документы. Ему нужно было срочно что-то делать с этим, всё в электронный формат и ему на устройство. Вплоть до полудня он занимался работой. В это время начиналось заседание Совета, шедшее до трёх. Под конец недели заседания окончились, к слову сказать. Так как дипломатия на дальних рубежах Рукава Центавра умерла, не успев родиться, пышных приёмов у Его Величества не намечалось. Это оставляло много свободного времени вечером. Как им распоряжаться, то была его забота. Слуги часто находили его в гостиной у камина и с бокалом в руке. Конрад лишь давал мягкую улыбку, когда они проходили в комнату, и показывал, какую книгу в шкафу стоило протереть от пыли. Говорил он это в форме наиболее вежливой, что не могло не вызывать тихую благодарность у забитых и молчаливых слуг. Им предстояло ещё свыкнуться с господином, который хотя бы признаёт факт их существования.