Чё-то там еще думала? Да он никому прежде таких слов не говорил! А она – стоит и ломается.
Потом и вовсе… Она заставила его сердце, мать вашу, остановиться. Тяжко вздохнула, будто сильно расстроилась, и высвободила ладонь из его руки.
– Нет, – ответила шепотом.
А Градскому показалось, что он ослышался.
– Не будешь со мной дружить?
– Нет.
– Не хочешь? – все не верил он.
Подумал, шутки дурацкие затеяла. Вот-вот миленько хихикнет и на все сразу согласится. Он ее тогда точно лесом пошлет.
– Нет, – и голос ее не дрогнул, и ответ не изменился.
– Нет?
– Нет.
«Как нет?»
«Что, значит, нет?»
«Почему, нет?»
«Да, кто она такая вообще?»
– Все, короче, – отступила от него еще на шаг. – К общаге меня не провожай. Не стоит нам вместе светиться.
– Почему это?
– Потому что ты придурок. А я приличная девушка.
– Дура ты набитая, вот кто, – вздохнул протяжно, показывая, как ему жаль, что она такая тронутая.
Кузька задержалась. Взглянула на него с ответным состраданием и тихо прошептала:
– Пошел ты, Сережа.
– Сразу за тобой.
Упрямо шел следом, хоть она и ускорила шаг, пытаясь оторваться. Натянув капюшон и низко опустив голову, хотела, видимо, влететь в двери четвертого общежития незамеченной.
Градский занял выгодное положение прямо перед лавочками, усыпанными студентами, которые его, без сомнения, все знают. Кто-то уже окликал по фамилии, пока он продолжал зрительно преследовать Кузину спину. После этого вечера и ее запомнят. Демонстративно уперев руки в бока, развернул плечи.
– Кузнецова!
Вздрогнув, она обернулась.
– Куртку мою верни, истеричка, – потребовал, растягивая гласные.
Рванув молнию вниз, Ника стремительно стащила с себя олимпийку и сердито швырнула ее Граду прямо в лицо.
– Подавись!
Он, можно сказать, стерпел. Только проорал, чтобы все услышали:
– Не думай, что я за тобой бегать буду!
– Да не приведи Господь, Сережа!
– Сережа… – как настоящий придурок, напоследок покривлялся.
Бесил его этот ее голосок! Пусть еще что-то скажет! Пусть снова его так назовет…
Увы и ах, конфликтное «свидание» закончилось на драматической ноте. Адресовав ему последний ядовитый взгляд, Ника забежала в общежитие. А он, яростно отряхивая ни в чем неповинную куртку, еще некоторое время смотрел на медленно раскачивающуюся дверь.
* * *
Алина с Русланой подскочили на ноги, как только младшая сестра отворила дверь в комнату.