Рим к этому времени уже не был городом свободнорожденных горожан. Это было временное пристанище сотен тысяч лишенных наследства невежд со всех концов империи. Такая толпа, подчиняясь таинственным законам, которые управляют поведением толпы, всегда готова ненавидеть тех, кто ведет себя не так, как они сами, и подозревать тех, кто без видимой причины предпочитает жить порядочной и сдержанной жизнью. Добрый знакомый, который выпьет и (иногда) заплатит за выпивку,-прекрасный сосед и хороший парень. Но человек, который держится в стороне и снова собирается пойти на шоу диких животных в Колизее, который не радуется, когда группы пленников тащат по улицам Капитолийского холма, портит удовольствие другим и враг общества в целом.
Когда в 64 году великий пожар уничтожил эту часть Рима, населенную беднейшими классами, она стала ареной для первых организованных нападений на христиан.
Сначала ходили слухи, что император Нерон в припадке пьяного тщеславия приказал поджечь свою столицу, чтобы избавиться от трущоб и восстановить город в соответствии со своими собственными планами. Толпа, однако, знала лучше. Это была вина тех евреев и христиан, которые вечно рассказывали друг другу о счастливом дне, когда с Небес спустятся большие огненные шары и дома нечестивых будут охвачены пламенем.
Как только эти россказни начали принимать, за ними быстро последовали другие. Одна пожилая женщина слышала, как христиане разговаривали с мертвыми. Другой знал, что они украли маленьких детей, перерезали им глотки и вымазали их кровью алтарь своего диковинного Бога. Конечно, никто никогда не мог обнаружить их ни на одной из этих скандальных практик, но это было только потому, что они были так ужасно умны и подкупили полицию. Но теперь, наконец, их поймали с поличным, и они будут наказаны за свои подлые поступки.
О количестве верующих, которых линчевали по этому поводу, мы ничего не знаем. Павел и Петр, похоже, были среди жертв, потому что после этого их имена больше никогда не звучат.
Нет необходимости утверждать, что эта ужасная вспышка народного безумия ничего не дала. Благородное достоинство, с которым мученики приняли свою судьбу, было наилучшей возможной пропагандой для новых идей, и для каждого погибшего христианина нашлась дюжина язычников, готовых и жаждущих занять его место. Как только Нерон совершил единственный достойный поступок за всю свою короткую и бесполезную жизнь (он покончил с собой в 68 году), христиане вернулись в свои старые места, и все стало как прежде.