Пронзая бледный мрак комнаты, кровожадные пятна следили за ним. Каждая мысль или обрывок воспоминания о них делал их изображения в голове всё более живыми и всё более узорными… Они заполняли голову какофонией голосов и вспышек, разъедая конкретно те фрагменты памяти, которые и вызвали воспоминания о них… В голове туман и алые огни…
Юноша довольно молодого возраста немедленно спрыгнул с кровати и встал носками на холодный пол, подняв с него пыль. Раздался громкий мерзкий скрип, будто пол сейчас проломится, а под полом бесконечная пустота. Что-то с шорохом разбежалось по углам. Тахта была на длинных деревянных ножках, а то, что пряталось под ней, что всегда старается схватить вас и потащить в темноту, видимо пока мирно спало. Юноша огляделся по сторонам. Начал быстро соображать, пытаясь понять, что происходит, и кто или что он такое. В голове было пусто. Было страшно даже произносить звуки в этой гробовой тишине, что иногда нарушал многотонный вой эха и давления стен откуда-то из глубин, что были вне этого места. Хотя, возможно, это было просто его воображение… Но вдруг…
Свет начал неожиданно меркнуть. Белый свет из окна начал тускнеть и медленно становится серым… Освещения в комнате постепенно становилось всё меньше… стены начали пульсировать и давить. Или же это было его сердцебиение? Разум покрыл мрак, глаза – темнота. Комнатушка во мгновение почернела.
Часы, висящие на стене, начали тикать громче и быстрее. И тут же издали звук напоминающий звук колокола. Звук был громкий, разносился по всему помещению, и возможно, мог быть слышен и в других комнатах, если они вообще были. Но… еле работающие раритетные часы, висящие на стене, не могли издавать такие звуки… Это сделали часы во много тысяч раз больше. Где они находились? Наверное, по ту сторону двери цвета свежего красного мяса. Она была единственной в этом месте, пряталась и подглядывала из-за шкафа, стоящего поперек этой комнаты. Стрелка часов с месяцем на конце чей нос был её окончанием, начала медленно двигаться. Время будто бы замерло, и одновременно начало нестись с бешеной скоростью.
Внезапно был слышен чей-то крик, что заставил парня подпрыгнуть. Руки задрожали. Это было не то зверь, попавший в капкан, не то последнее мгновение чьего-то ужаса. Юноша задрожал, задрожала комната. Крик смолк, но повторялся эхом. Со всех ног нёсся голос по бесконечным коридорам извне, расшибаясь о стены.