Неожиданно задумка пополнить полк людьми дала результаты. В конце зимы в лагере появился Венька с дочкой Зиной.
В один из поздних вечеров Венька подстерег Ваню, когда тот направлялся к Марийке, и стал уговаривать его передать своему командиру просьбу зачислить его и Зинку в их команду солдатом. Ваня обещал доложить Лукину об этом, и действительно дня через три к Веньке зашли Устименко и Федор.
Устименко не хотел сейчас забирать его в полк, в его дворе всегда могли найти пристанище как люди их полка, так и Иван Захарович. Да и никто в Калиновке не воспринимал всерьез такие намерения вечного пастуха их деревни. Это-то и обижало Веньку. Основной свой довод он излагал так: коров в деревне почти не осталось и пасти уже некого, но больше всего беспокоила Веньку дочка. От нее можно было ожидать всякого, и, не дай Бог, она может вот так собраться и поехать в Неметчину или еще к каким-нибудь «ненастоящим» партизанам податься, а поди пойми, настоящие они или нет.
Военных все знали в деревне и доверяли им. И председателя знали, только он уже месяца два у них не появлялся, а у Зинки было что-то на уме. Этого-то и боялся Венька, поэтому и стал решительно проситься к военным. Долго обсуждали эту тему в землянке у Лукина, и было решено зачислить Вениамина и Зинаиду Прохоровых в полк. Напористо поддержал это предложение Грушевский: он вспомнил, как Зина смело проявила себя в разведке и доставила ценные сведения о размещении полицаев в Новоселках, а в конце заявил, что в полку нужно оборудовать место для лечения больных и раненых, и предложил на первых порах поручить этот участок Зинаиде, а ответственность за организацию санчасти Лукин возложил на Грушевского.
Зима не сдавалась. Два дня светило солнце; чуть колыхнет ветер – и с верхушек сосен падает большими хлопьями лежалый снег, вокруг деревьев стали появляться проталины. Откуда-то взялись воробьи – их стайки можно было заметить возле кустов бузины, что росли в нескольких шагах от землянки, там стоял веселый воробьиный гомон.
– Ишь расчирикались! Весну почувствовали, – усмехаясь, негромко произнес Степан.
А к вечеру налетел ветер, враз стало темно, и мгла закрыла все вокруг, мела настоящая декабрьская метель. К ночи снег так же внезапно прекратился, как и начался, брался морозец, в небе мерцали яркие звездочки.