– Вот, держи, – она протянула чашку дочери. – С лимоном и двумя ложками сахара, – примиряющим тоном произнесла Басиат. – Я помню, как ты любишь…
– Зачем ты пришла? – скривила губы Мотави.
– Отговорить тебя от твоей глупой затеи. Дети не должны разлучаться с матерями.
– Ты опоздала. Я уже назвала ее и оставила.
– Зачем? Ты думаешь, это поможет? Нет! Все безнадежно! Судьбу не обмануть!
– Я не хочу быть как ты. Я хотя бы попыталась.
– Да какая разница, чего ты хочешь?! Кто ты такая, чтобы принимать подобные решения? Она нашей крови, ее нужно найти и воспитать как должно, согласно традициям!
Мотави резко опустила нетронутую чашку на стол:
– Ищи, если хочешь!
Глаза Басиат сузились от сдерживаемого гнева, лицо посуровело, лишившись напускной ласки и доброты.
– Назови ее имя! – жестко потребовала Басиат. Она намеревалась отыскать свою внучку, раз уж Мотави отказалась от дочери.
Не получив ответа, Басиат исчезла в комнате, а вернулась уже со старинной книгой в руках. Бережно переворачивая пожелтевшие листы, она отыскала нужную страницу и горестно воскликнула:
– Ты не записала ее имени!
Последняя запись была сделана Басиат, Мотави же не добавила ни строчки.
– Не записала, – отозвалась Мотави. – Это ни к чему!
– Еще не поздно все исправить. – Басиат протянула книгу дочери. – Многие века мы оставляем память о себе в этом фолианте, записываем наши имена и истории. Так мы чтим матерей-прародительниц, оберегаем традиции – а ты решила все разрушить своим упрямством? Ну же, не дай угаснуть нашему роду.
Но Мотави покачала головой. Она не желала спорить, ей хотелось покоя и уединения.
– Жаль. Ты ее больше никогда не увидишь.
– Нет. Я найду ее, когда она станет знаменитой. Это мое слово.
– Твое слово? – издевательски переспросила Басиат. – Такое же бессильное, как и ты сама! У тебя нет характера, нет воли…
– Пусть так. Но пока это мой дом, ты не будешь меня в нем оскорблять! Тебе лучше уйти. – Мотави забрала книгу из рук матери. – Верну ее на место, – произнесла она и вышла из кухни. Послышался скрежет засова на двери комнаты – Мотави поспешила оградиться от матери.
Черный кот на подоконнике зло таращил на ведьму свои желто-зеленые глаза. Ему явно нравились шум и крики.
Басиат рванула на себя дверную ручку, убеждаясь в прочности засова, и досадливо ударила ладонью по двери. От удара пошел гул, а над дверью вспыхнули бледно-голубым защитные знаки – Мотави забыла отнюдь не все материнские уроки.