Гордон появился в городе недавно. Ли Вань никак не мог упустить такую выгоду. Эмигрант, который согласен работать за еду и жильё – хорошее приобретение для прачечной. Еду хозяин приносил раз в день, в обед. А спал Гордон здесь же, в кладовке с запчастями для стиральных машин. Кстати, и машины ремонтировал тоже он. Очень выгодное приобретение, очень.
Он молчит о том, что произошло на родине, но я догадываюсь. Таких, как мы, не жалуют последнее столетие нигде, ни в одном царстве-королевстве. Приходится скрываться и быть тише воды, ниже травы, чтобы выжить.
Обычно день тянется долго. Не верьте тем, кто утверждает, что в стирке нет ничего сложного. Горы грязного, вонючего больничного белья с пятнами крови, мочи и лекарств; десятки одинаковых платьиц и костюмчиков из детского дома; полосатые тюремные робы, пахнущие потом, тоской и страхом – всё это нужно рассортировать и подготовить к стирке.
Сортировкой занимается Гордон – мне слишком часто становится дурно во время этой работы. Я закладываю бельё в машины, засыпаю порошок и пятновыводитель, переключаю режимы. После окончания цикла Гордон помогает мне развешивать выстиранное – Ли Вань экономит на автоматических сушилках.
В полдень появляется хозяин с обедом. Когда я нанимался в прачечную, именно обед стал для меня главной причиной, по которой я согласился здесь работать. У меня появилась возможность получать еду хотя бы раз в день. Но для сердечника это очень, очень неподходящая работа.
Ли Вань расставляет на столе объёмистые судки. Не спеша, тщательно протирает столовые приборы. Натешившись нашим нетерпением, которое мы пытаемся скрыть, зовёт к столу. Смотрит, как мы едим. И в конце обеда обязательно говорит, качая головой:
– Вы сришком миного едите – и ты, Довик, и ты, Горидон. Я сришком добирый. Вы меня разоряече.
Угу, разоришь тебя. Паук-кровопийца, вот ты кто – думаю про себя. Молчу, конечно, опустив глаза. Где ещё найти работу сироте шестнадцати лет, кто меня возьмёт?
Ничто не выматывает меня так, как глажка. Гордон работает с прессом для прямого белья, я проглаживаю мелочи. Через полчаса влажный пар от утюга, однообразные движения и бесконечность работы вводят меня в своеобразный транс. Я выполняю работу автоматически и прерываюсь только на то, чтоб глотнуть воды. Воду мы с Гордоном покупаем по очереди – китаец экономит и на мелочах тоже.