Едва за педагогами закрылась дверь, класс снова загудел, мальчишки обступили Егорова, и Ромка, кивавший на вопрос директрисы активнее других, начал:
– Илюх, мы всё понимаем: прикрыть перед Станиславовной, да и Оливию лишний раз выставить дурочкой – это мы с радостью. Но как тебе этот фокус удался?
– Сам не знаю, – пожал плечами Егоров. – Сначала я рисовал, а дальше не понял, как в другом месте оказался. Трудно сказать даже, где это. Какое-то городище, словно реконструкция для этих… как его…
– Ролевиков? – блеснул познаниями Витя Лукьянов.
– Да, для них. В общем, выглядит всё под старину, с той лишь разницей, что есть какие-то высокотехнологичные агрегаты. Ещё… там море и целая роща с «руками Будды». Я даже пожалел, что скетчбук с линерами здесь остались. А потом я сразу у нашей школы оказался и пошёл обратно в класс.
– Может, это массовый гипноз? – встряла отличница Лена. – Вот и Оливия сегодня не в себе.
– И кто чародей-кудесник? Илюха, что ли? – Игорь Солнцев привык опираться на факты, он уже определился с будущей профессией, рассчитывая стать лауреатом Нобелевской премии по математике. И отказываться от неё (были прецеденты) он не планировал: самому нужна.
Все снова посмотрели на Егорова: чёрные волосы топорщатся, на лице глуповатая улыбка. Какой из него гипнотизёр?
– Предлагаю эксперимент, – с чувством собственного превосходства заявил Игорь. – Садись, Егоров, рисуй.
– А что рисовать?
– Да что угодно. – По мнению Солнцева, это было совершенно несущественно перед лицом эксперимента.
– Нарисуй Мартушечку, – подобралась к Илье Света Калинкина, протягивая смартфон. С экрана на Егорова смотрел любимый котик девочки – раскормленное усатое чудовище серо-коричневого цвета. Илья заподозрил, что Света к науке равнодушна, просто ей захотелось иметь портрет питомца. Но не отказывать же?
– Давай, «пикассо», – хлопнул товарища по плечу Ромка, вспомнив, как того назвала Оливия.
Егоров вздохнул и перевернул страницу скетчбука. Спустя пятнадцать минут портрет Мартына был изображён во всю усатую морду. Однако никто не исчез. Илья ещё раз вздохнул, вырвал рисунок из альбомчика и вручил его счастливой Светлане. Прозвенел звонок, закончилась перемена, и в класс зашла молодая и позитивная «русичка» Ольга Михайловна.
До конца дня больше не было никаких происшествий. И тема сама собой оказалась закрытой. О чём говорить, если Егоров сам ничего не понял?