Внезапно камень на дворе задымился, по нему пошли концентрические круги из того места, где оставался Гааталия. Даже в смотровой ложе, где находился Азарь и члены Синода, сильно ощущалась вибрация. Круги становились всё плотнее, а потом под ногами рытников точно взорвался огромный золотистый блин. Он разошёлся от центра и погас у самых стен. Те рытники, что находились в задних рядах, оказались отброшены на двадцать локтей назад. У первых же рядов по щиколотку начисто срезало ноги. Покалеченные рытники безмолвно повалились в лужи собственной крови.
Из центра кровавого круга медленно поднялся Гааталия. Его балахон был изодран в клочья. Левое плечо сожжено до кости. Лицо распухло и превратилось в один сплошной синяк.
Уцелевшие рытники оттаскивали раненых товарищей. Гааталия истошно заорал и прижал правую руку к груди. Отступник оказался в центре бушующего белого вихря, закручивающегося так, что образовывалось некое подобие сферы. Вокруг сферы крест-накрест вращались вокруг своей оси два белёсых световых кольца.
Азаря бросило в жар – да это же сам символ Храмовых скал во плоти.
Гааталия резко сел на одно колено, сфера исчезла, а диски сорвались со своих мест и полетели один вперёд, второй назад. Храмовники попытались блокировать их, но диски разрезали напополам несколько рытников, разнесли часовню и ещё одну каменную постройку, на поверку оказавшуюся амбаром.
Настала очередь Синода побелеть. С мест повскакивали даже отцы-настоятели рытников и тут же принялись удивлённо перешёптываться и указывать на Гааталию. Илия вцепился в балюстраду и не менее ошарашенно, чем все остальные, включая Азаря, смотрел вниз.
Отлучённый от церкви и приговорённый к смерти рытник прихрамывая пошёл вперёд. Правой рукой он поддерживал левую. Псы Храма, к которым он шёл, осенили себя священным знамением и попятились.
Но остальные ударили в спину всей совокупной мощью своей магии.
Азарь видел, как лопается кожа на спине его ученика, как обращаются углями его мышцы и сухожилия. Гааталия упал. Но в следующее же мгновение упёрся здоровой рукой в каменный пол и попытался подняться.
– Ты отобрал у меня лучшего рытника за всю историю Храмовых скал, – поражённо вымолвил Илия.
Тарахтя железной повозкой, на ристалище вышли пятеро храмовых служек. Они привезли камни. Уцелевшие рытники подошли к кузову и каждый нагрёб себе охапку. Когда они обернулись, искалеченный Гааталия уже поднялся на одно колено.