Я понял, какое непреодолимое влечение облизать своих новорожденных детенышей, пахнущих невинностью и чистотой, испытывают животные. Младенцы с головокружительной частотой транслируют мощный сигнал новой жизни: «Защити меня!»
Тем не менее, несмотря на родительские обязательства, через полтора года мы с Рондой расстались. Я переехал из нашего таунхауса на окраине Сан-Франциско в викторианский домик без лифта и с тремя другими жильцами в самом центре района Хэйт. Матрас на полу, переносная колыбелька в одной руке, сумка для пеленок в другой.
Замечание Риты Руднер[5] о том, что большинство одиноких мужчин живут как медведи среди мебели, было вполне подходящим описанием моей жизни в тот период. У нас была совместная опека, а это означало, что я виделся с Еленой по средам и по выходным. В 1980-х годах это было наиболее предпочтительным решением судов по семейным делам, тогда до них еще не дошло, что папы могут участвовать в воспитании детей как-то еще.
Свою дочь я просто обожал. Она была солнечной, смелой и своенравной. Имела свое мнение в отношении того, как нужно одеваться. Она запрокидывала голову всякий раз, когда смеялась. Не боялась гонять по тротуарам на своем детском электромобиле, затем на трехколесном велосипеде, а потом и на двухколесном. Чтобы не отставать, мне приходилось нестись за ней во всю прыть. Она съедала все, что я ставил перед ней на стол, что было определенным снисхождением к моим сомнительным кулинарным способностям. Она заставляла меня придумывать страшные сказки на ночь с главными героинями, которые всегда спасают положение.
Когда Елене было семь лет, я снова женился. А ее мать снова вышла замуж.
Условия опеки не позволяли видеться с дочерью чаще, чем восемь раз в месяц. Я скучал по ней и хотел, чтобы в редкие моменты нашего общения мы обходились без размолвок. Стереотип «папа-праздник» существует не зря: если вы видите своего ребенка только время от времени, зачем омрачать эти свидания ограничениями или спорами? «Конечно, ты можешь съесть еще один рожок мороженого перед ужином. Ведь оно восхитительно!» «Безусловно, мы можем посмотреть этот страшный фильм с ограничением 18+. Он ведь действительно ужасно увлекателен!» «Да, давай не будем ложиться спать допоздна! Я объясню твоей маме, почему ты всегда такая уставшая, когда я тебя возвращаю».