Тем вечером Маддалена дольше, чем обычно, рассматривала работы тех, кого считала «своими» студентами. Она слышала, как молодые люди друг за другом покидают аудиторию. Неплохо освоив английский, она уже понимала обрывки долетавших до нее разговоров, из которых следовало, что некоторые художники собираются в паб. Маддалена работала натурщицей уже вторую неделю. Ее график не совпадал с графиком Антонеллы, поэтому в пансион мисс Девин Маддалена добиралась сама. Впрочем, ей даже нравилось бродить одной по оживленным лондонским улицам. Она научилась пользоваться метро и хорошо изучила город.
Пошел дождь. Лицо Маддалены покрывали мелкие, частые капли, неизменные спутницы лондонской зимы, а ноги увязали в грязи на опустевших улицах Уайтчепела. Когда дождь превратился в ливень, она пошла быстрее, чтобы не промокнуть до нитки. Не хватало еще свалиться с простудой. Задрав темную юбку чуть ли не до колен, Маддалена побежала, как молодая лань.
Внезапно она поняла, что ее кто-то преследует. Кто-то за ее спиной тоже ускорил шаг. Поначалу Маддалена не придала этому значения, но потом, остановившись под навесом, чтобы перевести дух, заметила незнакомца, который замешкался, а затем направился прямиком к ней. Было уже темно. Уличные фонари почти не освещали пустынные улицы. Маддалене вспомнились рассказы хозяйки о маньяке, охотившемся на женщин. Она похолодела от ужаса и бросилась наутек.
«Не хочу! Не хочу!» – стучало в голове с каждым ударом сердца. У нее отказывали ноги и кололо в боку, но она бежала вперед, не оглядываясь. Преследователь гнался за ней по пятам. Измученная, вся в поту, перепуганная Маддалена чувствовала, что силы на исходе. Страх и темнота мешали понять, где она находится.
– Синьорина! – прокричали у нее за спиной.
«Только не останавливайся!» – вопил внутренний голос, придавая ей сил и смелости. Дом мисс Девин был совсем рядом. Только бы туда добраться, и она спасена. От этой мысли у нее выросли крылья. Под ноги она больше не смотрела.
– Синьорина, пожалуйста, остановитесь! – кричал человек у нее за спиной.
«Вперед! Давай! Ну, пожалуйста!» – повторяла Маддалена, выбежав на Петтикот-лейн. Ей хотелось оказаться подальше от этого места, хоть в Антиколи, где нет сумасшедших убийц, а темные улицы не внушают страха.
Она почувствовала, как ее схватили за плечо. Вне себя от ужаса она завопила. Инстинкт приказывал ей не останавливаться, но изодранные в кровь ноги подкашивались, а у туфель был такой вид, словно она всю ночь бегала по грязи.