– Что вам угодно? Оставьте меня в покое! – закричала Маддалена, вырываясь из рук незнакомца. Тот сразу же ее отпустил. Она окинула его быстрым взглядом. Приличный с виду, в плаще и цилиндре, который он тотчас же снял, убрав руку с ее плеча. Она повнимательнее вгляделась в его лицо: светлые глаза, оттенок в темноте было не разобрать. Темная ухоженная борода и манеры джентльмена. Несмотря на вполне презентабельный вид незнакомца, Маддалена все еще дрожала от страха. Говорят, убийцы тоже одеваются, как джентльмены.
– Не бойтесь! Я не причиню вам вреда, – отчетливо проговорил он по слогам. Маддалена удивилась, прежде никто не проявлял к ней подобной предупредительности. Английская речь зачастую казалась ей невнятным бормотанием. Этот человек знал, что она иностранка?
– Я художник, синьорина! – пояснил он, прочитав ее мысли. – Вот уже несколько дней я за вами охочусь, но вы все время ускользаете. На прошлой неделе я видел, как вы позировали…
– Что вам от меня нужно? – резко перебила она. Хоть стоящий перед ней человек не походил на преступника, сердце у Маддалены все еще бешено колотилось и она оставалась начеку.
– Прощу прощения за то, что напугал вас… Я не хотел. Я хочу, чтобы вы позировали для моей картины.
– Что?! – удивилась Маддалена, широко распахнув глаза. Почему этот человек выразил свою просьбу в такой странной манере? Зачем было гнаться за ней через весь Лондон? Либо он ненормальный, либо это плохая шутка. Одно из двух.
– Я работаю над картиной «Dolce far niente»[6], – произнес он на ломаном итальянском.
Маддалена невольно улыбнулась.
– Вы как нельзя лучше подходите для моего полотна. Соглашайтесь, прошу вас, – взмолился он.
– Вы гнались за мной через весь Лондон, чтобы предложить работу натурщицы? Это не могло подождать до утра? – Теперь в ее голосе звучал не страх, а любопытство.
– Я не мог так рисковать, ведь мы могли больше не встретиться в академии, – ответил он.
– Когда вы хотите, чтобы я приступила к работе?
– Завтра.
– Днем я занята в академии.
– Приходите утром, потом я провожу вас в академию.
– К вам домой я не пойду.
– Это студия… – возразил он.
– Об этом не может быть и речи, – решительно ответила Маддалена.
– Так и быть, встречаемся в академии, я попрошу у директора свободную аудиторию, – согласился он.
– Договорились.