Голдблум ухватился за поручень, приспосабливаясь к движению транспортера, и прокашлялся.
– На свадьбе общего друга. Ну, как свадьба… пересказывание обетов, во Флориде, прошлым летом.
– Можете немного рассказать о ней? В общих чертах?
– Она была… Вы читали светскую хронику? Саба была темпераментна, вела себя вызывающе. Не годилась на роль жены политика.
По румяному лицу Голдблума скользнула улыбка – должно быть, ему что-то вспомнилось.
– У нее были недоброжелатели?
– Господи помилуй, нет! Саба хотела спасти мир. Возглавляла десяток благотворительных фондов. В рождественское утро разливала суп для бездомных. Она даже…
Его прервал голос из громкоговорителя:
– Виджай Патель, ваш самолет готов к вылету; просьба немедленно явиться к выходу пятьдесят семь.
Сержант оглянулся. Представитель охраны аэропорта куда-то подевался, остались лишь двое телохранителей. Он прибавил шагу.
– Ваши коллеги в Индии обещали содействие, – сообщил Голдблум. – Хотя могут понимать это на свой лад. Убедитесь, что вы с ними на равных. Потому как, если вы сами не спросите, они вам вряд ли что-то скажут.
Он с трудом поспевал за Пателем, и его лицо все больше наливалось кровью.
– Я сделаю все, что в моих силах.
Голдблум чем-то напоминал Пателю отца. Тот пилил его чуть ли не с первого дня в средней школе. По крайней мере, министр не намекал ему, что он «один из них» по цвету кожи. Патель считал себя своим среди англичан, и ему льстило соответствующее обращение.
До остановки шаттла дошли в полном молчании. Сержант читал оранжевые строки, бегущие по черному экрану. Следующий шаттл через три минуты.
– Первый раз в Индию?
– Да, сэр. Хотя не совсем. Я был там однажды, совсем недолго, на матче по крикету[4].
– Ну конечно! Вы тот самый Патель! Как ваше запястье?
Сержант скривил губы.
– Прежним уже не будет.
Он терпеть не мог вопросов о своем запястье.
Голдблум что-то невнятно пробурчал. Патель воспринял это как сочувствие.
– Это далеко не Британия, так что не ждите чудес от местной бюрократии.
Он не сразу сообразил, что Голдблум говорит всерьез.
– Поймите, Патель, – продолжал министр. – Я почти всю жизнь имею дело с индийцами; по работе, да и вообще. Там действительно лучше плыть по течению, но ни в коем случае не подпускать их к штурвалу. В конечном счете им по душе те, кто верховодит.