Он упал на свою скомканную постель и сидел, повесив голову и устремив взгляд в пол.
– Что это была за шкатулка? – спросил Ноэль.
– Плоская, серебряная, как шкатулка с драгоценностями.
– А что было внутри?
– Не знаю, – ответил Тайо. – Шкатулка была запечатана. Но я бы и так не стал в неё заглядывать.
– Неужели миссис Моа ничего не сказала?
Тайо покачал головой:
– Нет, только то, что я должен передать шкатулку тебе. Она несколько раз повторила, что шкатулка предназначена только для тебя.
– Но вместо того, чтобы за ней следить, ты спустился вниз поболтать с остальными. – Ноэль скорчил гримасу.
– Я и сам знаю, что не прав, – сокрушённо сказал Тайо. – Но ты так надолго задержался, что мне захотелось посмотреть, где ты застрял. Я добрался только до пятого этажа, там меня заболтали остальные. Особенно Хлоэ. – Он вытер нос тыльной стороной ладони. – Она бывает ужасно назойливой.
– А вор проник сюда, пока вы беседовали, – добавил Ноэль.
– Точно нет. Я всё время находился в коридоре, не выпуская лестницу из виду. На ней никто не появлялся.
Ноэль уставился на маленькое окошко. Закрыто ли оно? Он подошёл к нему, потянул за ручку, и круглое окошко легко открылось вовнутрь.
– Вор проник снаружи, – констатировал Ноэль.
Тайо резко вскинул голову и от изумления распахнул глаза.
– Когда я выходил из комнаты, окно было закрыто! – возразил он.
– Ты уверен?
– На сто процентов. Я даже проверил.
– Значит, этот тип всё-таки прокрался сюда по лестнице, а отсюда выбрался через окно. – Ноэль подошёл к столу и выглянул наружу. В иллюминаторе виднелось море, а за ним часть Пятого острова, на котором жили шпионы. – Наверняка это была птица. И крупная, иначе она бы не утащила шкатулку.
– Это также может быть любое животное, способное подняться по верёвочной лестнице.
Тайо был прав. Всего несколько дней назад миссис Скват, домоправительница, велела починить верёвочную лестницу, которая теперь поднималась от земли до крыши третьей башни. Любой, кто более или менее ловко лазал, мог без труда добраться до окна.
– Вот чёрт! – Ноэль тоже опустился на кровать.
Что хотела передать ему миссис Моа?
Содержимое шкатулки могло иметь отношение к его матери. Эта мысль пронзила его, как удар молнии. Со своей мамой он никогда не встречался. Он знал только её имя: Соня.
Родив Ноэля почти пятнадцать лет назад в канун Рождества, она принесла его своей сестре Карине. Ноэль рос в убеждении, что Карина – его мать. До тех пор, пока год назад тётя не поведала ему, что Соня забросила его ей, как ворох старых, разонравившихся платьев.