Насчёт воды тоже с грехом пополам
решили, создав примитивную бойлерную на стыке магии и технологии
при активном участии Глушакова, который все эти две недели
буквально на разрыв. Мусор, кстати, сжигали нынче там, не вывозя за
пределы академии.
Выполняя помимо учёбы свою
профильную задачу по выявлению шпионов и прочих подозрительных
личностей, я крутился как мог. Навешал следилок буквально на всех
иностранных студентов, скрупулёзно регистрируя все их перемещения в
отдельном журнале. Не гнушался и скрытным наблюдением по вечерам.
Но пока было тихо.
Скромнее всего, на удивление, вели
себя вампиры. Вообще ни малейших вольностей. Невольно загордился
собой. Как я их предводителя тогда продёрнул, а? Вон, сидят теперь
как мыши, пикнуть боятся.
Султанские подданные оказались
пораскрепощённей, но в рамках разумного. Одно плохо - Ниике
продолжала от меня прятаться, а я всё никак не мог сообразить, где
бы мне её подловить для приватного разговора. Выносить на всеобщее
обозрение мой к ней интерес было бы глупо, а вербовать как-то
нужно. Вот и кружил я периодически вокруг женского общежития, не
зная, что предпринять.
Один раз заходили ко мне пареньки, у
которых я изъял следящий артефакт. Слёзно умоляли тот вернуть,
иначе, мол, их на порог родители не пустят. Но мне нужней самому,
так что ушли они понурив головы и шмыгая носами. А нефиг
самодеятельностью заниматься!
Но это всё были цветочки, ягодки
пошли потом.
Мы с Вигиром как раз чаёвничали на
чердаке, удобно расположившись в креслах у камина… Ах да, забыл
сказать, после переделки чердака у нас помимо двух раздельных
спален появились и кресла, и камин. Камин, кстати, шикарный, из
камня и с негаснущими магическими полешками. Кресла же откуда-то
припёр Серёга, причём бесплатно. Бэушные, конечно, но я был доволен
и таким, главное, что теперь имелось где посидеть, расслабившись,
вечерком.
На этих посиделках я травил
различные байки о работе инквизиторов, вспоминая и переиначивая на
местный манер сюжеты “Улицы разбитых фонарей”. И вот во время
одного из рассказов люк на чердак неожиданно распахнулся, и к нам
ввалился донельзя злой и грязный, как будто его ногами по земле
катали, Глушаков.
- Собирайся, - буркнул он с порога
и, оставляя грязными сапогами бурые следы на полу, прошёл к
импровизированной кухоньке, где налил себе из чайника кружку чаю и
с шумом её выхлебал. Отдышавшись же, добавил: - Опять началось.