– Полностью поддерживаю.
Слова прозвучали торопливо. После Сухопёрышкин принялся что-то записывать в старый потрёпанный блокнот.
– Замечательно… А что у вас, Никита?
Никита Михайлович вздохнул, поднял глаза на огненных колдунов, присутствующих на совете, – Егора и Катю. Втроём они специально встретились накануне, чтобы обсудить своего претендента, до этого – ещё неделю мусолили эту тему. К единому мнению прийти так и не смогли. Катя и Егор в один голос называли Злату, на худой конец предлагали Варю Чешуеву. Никита Михайлович противился, но не мог понять, почему. Злата обрекала обряд на успех. Варя способная и ответственная; в том, что к Купале она сможет подготовиться и прийти в идеальную форму, никто не сомневался.
Никита Михайлович думал о Саше Гвоздикине. Думал, что парню не хватает чуткости к природе, которая необходима для обряда. Думал, что неизученная Сашина болезнь, из-за которой он не чувствует чужое колдовство, может ему помешать. Думал, что доверие и подаренный шанс могут помочь ему, но в то же время ставят обряд по угрозу.
– Завтра утром, – наконец сказал он, предвкушая очередную бессонную ночь. – Завтра утром мы примем окончательное решение.
– В пользу твоей дочери, конечно, – фыркнула Белозёрова.
Крик рвался с губ. Больше сдерживаться Никита Михайлович не мог.
***
Когда небо начало наливаться сливовым, Злата засобиралась домой. Она привыкла приходить до заката: отец не любил, когда она гуляла по ночам, а ей этого и не хотелось. Когда садилось солнце, Злате становилось неуютно. Ночью она чувствовала себя беззащитной.
– Напишу вам, если узнаю что-то об обрядах, – пообещала она.
Саша вскочил, сунул свою гитару в руки оказавшегося рядом Ярослава и сделал пару шагов к Злате. Дежурная фраза «давай провожу» вырвалась у него раньше, чем он успел о ней подумать. Саша часто порывался проводить Злату до дома. Ему, впитавшему сюжеты мелодрам, которые мама смотрела по вечерам, этот «бытовой ритуал» казался испытанием. Если он пройдёт его, если получит разрешение дойти вместе со Златой до кирпичного дома с синей крышей, то что-то обязательно изменится.
Злата покачала головой. Золотистые волосы волнами упали вперёд, на грудь, и Саша едва сдержал вздох.
– До завтра, – Злата ушла, оставив после себя шелест кустов шиповника и лёгкий флёр огненного колдовства в воздухе.