Её мягкое солнце тут же заполонила вязкая раскалённая лава.
Саша выдернул из рук Ярослава гитару. Усевшись на ствол, принялся перебирать струны. С каждой минутой движения его становились всё резче, лицо хмурилось всё сильнее.
– Слушай… – начал было Олег, но Саша тут же его перебил:
– Ненавижу! Как это понимать? Это была моя сто тридцать четвёртая попытка!
– Сто тридцать пятая, – поправил Олег.
– Да хоть сто пятидесятая!
– Может пора привыкнуть, что твоя пламенная любовь не взаимна?
Голос Ярослава был спокойным, без тени иронии или издёвки. Но Сашу это только сильнее взбесило. Он и сам знал, что между ним и Златой возможна только дружба. Крепкая, надёжная дружба, и в огонь, и в воду. Но когда эта мысль приходила в голову, на Сашу накатывала безысходность. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным. Перед глазами мелькали отблески золота в Златиных волосах. Они ослепляли, и Саша растворялся в серой матовой пустоте.
***
Злата не хотела проводить обряд.
Пусть главным назначат кого угодно, пусть даже раздражающую, везде сующую свой нос Чешуеву – только не её, не Злату. Пусть она постоит где-нибудь в стороне, в самом дальнем ряду. Ей всё равно хватит сил дотянуться до солнца. Зато река не сможет дотянуться до неё.
В прошлом году Злата провела обряд идеально. Её движения были точными и свободными, она безошибочно угадывала время, когда следовало переходить к следующему этапу. Даже в конце, когда обряды сливались в один, когда пришли земляные, Злата сделала всё правильно. Не было заминок. Не было осечек.
Но внутри Злату била такая крупная дрожь, что, казалось, органы вот-вот рухнут вниз, сделай она одно резкое движение. Мысли её путались и, сколько она ни пыталась сосредоточиться на обряде, возвращались к реке.
Река была близко. Слишком близко. Настолько близко, что Злата задыхалась и тонула в её силе и влажном запахе.
Сразу после обряда, пока разгорался большой костёр, Злату успокаивал отец. Вдали ото всех, спрятавшись за тонкими ветками речных кустарников, они стояли молча и неподвижно. Злата больше не могла сдерживать слёзы. Папа крепко прижимал её к себе.
Когда они вернулись, развеселившиеся колдуны подумали, что красный Златин нос и мокро блестящие щёки – следствие перенапряжения. Такое событие для юной девушки – провести обряд, получить второй круг! Тут же начали голосить, чтобы метку поставили немедленно. Северный начал пить настойки рюмка за рюмкой, Саша с Олегом потащили Злату к костру. Постепенно напряжение спало.