ОН взял ее за руку; ОНА прижалась к нему плечом. Их сердца застучали быстрее и слились в едином ритме. По неведанным сосудам их теплота потекла в направлении друг к другу, чтобы перемешаться в неделимую первооснову и поглотить все их существо, и вырваться наружу, заполняя пространство любовью. Все слова о том, что они чувствовали, были лишние. Когда ОН и ОНА остались одни во вселенной и держат друг друга за руку – слова не нужны.
Какое-то время они сидели молча, слушая как облака, словно белые шхуны, гонимые ветром, трутся о скалы, как море перешептывается с прибрежной галькой о чем-то обыденном и неизменном, наверное, о том, как долго они знакомы и как хорошо им вместе… Затем ОНА повернулась к нему и спросила:
– Скоро судный день! Ты не забыл? Календарь Майя очень точный и не может лгать.
В ее глазах блестели озорные искры, но сказанные слова выражали предельную озабоченность.
– У нас еще бездна времени! По последним слухам апокалипсис переносится, – улыбнулся ОН.
– Люди погрязли в грехах, как переполненная хламом телега, и рано или поздно за содеянное придется ответить, – тоже улыбнулась ОНА.
– Не переживай! Успеем! Мы поколение безгрешных атеистов! Нам сам черт не страшен! Когда к планете приближалась комета Галлея, в ожидании худшего мы вывешивали плакаты «Выполним пятилетний план за три дня!» и делали это почти всерьез.
ОН лукаво подмигнул ей, и они рассмеялись, еще теснее прижавшись друг к другу.
– Надо торопиться! Время летит быстро!
– Не говори! – театрально вздохнул ОН. – Секунды!.. Секунды!.. Говоря откровенно, это самые неудачные единицы измерения, самые отвратительные из всех придуманных. Когда я смотрю на секундную стрелку – неугомонную, суетную, всю какую-то издерганную и неуравновешенную, похожую на неврастеника, мечущегося по комнате, не зная за что взяться и с чего начать, – кажется, что все кругом несется галопом непонятно куда, зачем и почему…
– Я догадываюсь куда! – ОНА подняла указательный палец, будто вживаясь в роль выдуманной пьесы.
– …И хочется сосредоточиться на каком-то мгновении: таком замечательном, таком великолепном, где ликованье, счастье, молодость, любовь… – а оно уже в прошлом! Хочешь ухватиться за следующее… – и оно уже безвозвратно кануло! В ужасе провожаешь глазами бегущую стрелку, и хватаешься за голову, и закрываешь глаза: «Куда, куда так быстро?» – а в ответ, сквозь прижатые к вискам ладони, – только: «Тик-так, тик-так, тик-так». С ума сойти!.. Недоумение! Отчаяние! Безысходность!.. И скажем прямо: безобразие и легкомысленная беспечность изобретателей.