– Тварь! – не выдержал Сергей. – Если только ты посмеешь… Если только я узнаю, что ты сказала хоть слово о моем сыне, – я убью тебя! Клянусь честью, убью!
Он вышел, хлопнув дверью. Женщина, стоявшая за ней, едва успела отскочить в сторону. Но граф не заметил ее; ненависть и ярость клокотали в нем.
Он немедленно откланялся и поехал на Итальянскую, к Ольге. К чертям собачьим переодевания и нелепые маски! Он больше не станет скрывать своих отношений с ней. Пусть все знают, что граф Раднецкий предпочитает проституток своей красавице-жене!
«Мой любимый Андрей! У меня сегодня был очень тяжелый вечер. Я снова видела Р., он был у нас в гостях. Этот человек совершенно лишен чести и совести. Он поцеловал Алину прямо у меня на глазах и на глазах своей собственной жены! У меня было впечатление, что он поступил так нарочно.
Еще меня познакомили с господином Нащокиным. Очень неприятный тип. Кажется, маменька и Льветарисна прочат его мне в мужья. Ни за что!
Но это еще не все. Когда Р. ушел, его жена осталась. Вскоре гости начали расходиться, мы провожали их. Алина в один момент куда-то исчезла. Вдруг мы услышали с Льветарисной крики. Бросились на них… и застали ужасную сцену: графиня Р-я вцепилась бедняжке Алине в волосы. Она была словно безумная. Мы с Льветарисной еле оттащили графиню от Алины. Прибежала и маменька. Р-я изрыгала проклятия и кричала, что Алине не видать ее мужа. Еще она что-то говорила про государя и про то, что она ославит Алину так, что ее никто не возьмет замуж. Марья Андреевна и Льветарисна просто оторопели; одна я понимала, почему графиня так взбесилась.
Еще хорошо, что гостей и слуг поблизости не было, – это же могло окончиться таким жутким скандалом!
Наконец, Льветарисне удалось кое-как успокоить Р-ю, и она уехала. Маменька начала расспрашивать Алину о причинах ярости графини, но моя сестра, конечно, молчала. Я тоже сделала вид, что ничего не понимаю.
Когда я легла спать, я слышала, как маменька вошла в спальню Алины, и они там долго говорили. Алина плакала, Марья Андреевна ее утешала. Конечно, Алина виновата; я видела, что она вовсе не сопротивлялась, когда Р. ее поцеловал. Но она еще такое дитя. Она ничего не знает о жизни. Надеюсь, это послужит ей уроком, и впредь она будет осторожнее в словах и поступках.
Неужели Р-я выполнит свою угрозу?? Вряд ли. Ту сцену видели лишь она и я; я буду, естественно, все отрицать, если меня спросят. А ей одной не поверят.